Проходя по коридору мимо кабинета генерального директора, на котором красовалась табличка ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР КАБАНОВА А,П, он увидел сидящих в уголке, возле раскидистого растения двух женщин. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять их состояние. Одна, постарше была в глухом черном платье, другая в серой юбке и бежевой кофточке. Повальная мода на брюки еще не одолела женщин. Обе они пребывали в черной тоске, а у той, которая моложе, глаза были красные от слез. У Влада вдруг появилось безотчетное чувство тревоги, и напрасно он убеждал себя, что внутренние дела этого предприятия не имеют к нему отношения.
От Романа не укрылось состояние Влада.
– Капитализм строим, щепки летят, – невесело усмехнулся он.
– Уволили? – спросил Влад.
В это время хуже увольнения с работы, была только ядерная катастрофа.
– Можно и так сказать, – задумчиво ответил Роман.
Влад допытываться не стал, да и работа отвлекла от посторонних мыслей. Начали с Романом рисовать кабельные трассы, план установки оборудования. Словом, работа закипела, и к вечеру Влад уже забыл эту встречу.
Вечером он добирался до своей гостиницы на автобусе, от предложения служебного автотранспорта отказался. Лето же, тепло, птички поют, можно прогуляться по городу, поужинать в недорогой столовке. Да и не стоило злоупотреблять добротой заказчика, обязывает эта доброта, опутывает подспудно, как паутина. Потом неловко будет просить то, что необходимо или отстаивать свои права в каком-либо вопросе. За три года работы всякое бывало.
Добравшись до своего номера, Влад с удовольствием вытянулся на кровати. Все же, это великое удовольствие жить одному в комнате. Он открыл окно, закурил, и снова улегся на кровать, поставив на тумбочку пепельницу. Будущая работа на этом объекте перестала его волновать. Все скользкие вопросы решены, остался рутинный процесс, а рутина всегда рутина. Через два – три месяца начнется творчество, самая интересная часть его работы. Осталось придумать, чем занять свободное время, ну нельзя же каждый вечер лежать на кровати и пускать дым в потолок. Тут думы одолеют разные: о прошлом и о будущем… Впрочем, прошлое это тема закрыта для размышлений, что толку о нем думать. Ничего уже не вернешь и не изменишь. Надо думать о будущем. Не зря Булат Шалвович пел когда-то: «А мы рукой на прошлое – вранье. А мы с надеждой в будущее – свет…» Правда, астрологи о будущем, как-то не очень… Армагеддон обещают в девяносто седьмом году. Правительство же, которое Армагеддон устроило в настоящем, наоборот, обещает процветание. Генка, как-то сказал: «Обещать, еще не жениться». Очень умная мысль, но ведь сам-то женился. Влад уже давно понял, что изрекать умные мысли и претворять их в жизнь, это две большие разницы.
В этот момент в дверь постучали. Пришлось прервать свою философию, а так не хотелось… Мысленно произнеся сакраментальный вопрос: «кого это черт принес», Влад пошел открывать. За дверью стояла женщина, которую он видел у кабинета гендиректора, та, что помоложе. Возраст-то ее сейчас определить трудно, очень усталой и замученной она выглядела, да еще стеснялась при этом. Густые каштановые волосы были пострижены в каре, карие глаза смотрели настороженно, а пухлые губы без признаков помады были плотно сжаты. Все ее в целом приятное личико выражало решимость выполнить принятое решение, которое, пока, было известно только ей.
