Смертельно раненный скат врезался в скалу и обмяк. Словно большую тряпку, брошенную в воду, подводным течением его уносило прочь. Завидев это, Полундра позволил себе облегченно вздохнуть: «Отплавал свое, морячок». В тот же самый момент он смекнул, что азотно-гелиевая смесь в баллонах уже на исходе. Это означало одно: попасть на территорию дворца на сей раз вряд ли получится. Пловец отважился снова включить фонарь на полную яркость. Луч фонаря выхватил из подводного полумрака массу странных резервуаров, расположенных едва ли не по всему дну бухты.
Сергей не решился на сомнительный риск и не стал приближаться к непонятным предметам. «Если это ловушки или, упаси боже, специальные подводные мины, – рассуждал он, – то спастись никаких шансов не будет». Полундра присмотрелся более внимательно. Оказалось, что возле резервуаров кружилось множество скатов. Все они были гораздо меньше того, с которым русский боевой пловец так сноровисто расправился. «Елки-палки! Это же кормушки для скатов! – сделал для себя открытие Павлов. – Их тут нехреново прикормили, как я посмотрю. Практически вся бухта кишмя кишит этими существами. Тут черта с два прошмыгнешь. Они сразу же обратят на тебя внимание. Наверняка эти пластиножаберные твари воспринимают появление человека как покушение на их законную территорию. Отсюда и неимоверная агрессия к пришельцам вроде меня. Хосе был прав – подляна в чистом виде. Что же за хитроумная королева живет в этом дворце? Такая эффективная подводная охрана. Дешево и сердито – никаких тебе видеокамер, никаких датчиков, никаких подводных сетей...»
Полундра быстро отошел от азарта схватки. Боль в левом плече опять актуализировалась. Старлей собрался с силами и поплыл назад к устричной ферме. Он, безусловно, был рад победе над внезапным противником. Однако понимание того, что поставленная боевая задача осталась невыполненной, удручало его. Хозяйка белокаменной виллы, по-прежнему недосягаемая для русских наблюдателей, получала еще некоторое время для пребывания в статусе инкогнито.
Анна Власова позволила легкой прохладе тропической ночи проникнуть в покои своего великолепного дворца. Несмотря на упреки охраны, он распахнула несколько окон. Хозяйка наслаждалась пьянящим ароматом ночного воздуха. Где-то совсем близко не смолкали концерты цикад. До огромной луны, казалось, можно было дотянуться рукой и отломить себе кусочек на память. Впрочем, Анна Сергеевна больше ценила не лунные камни, а самые что ни на есть земные.
Естественно, что к земным камням, да и к металлам тоже, она предъявляла весьма основательные требования. Увесистость и драгоценность – вот те свойства, которые должны были сочетаться в камнях и металлах, чтобы привлечь ее самое пристальное внимание. Вероятно, именно по этой причине в здании виллы можно было практически на каждом шагу встретить вполне обыденные предметы, украшенные изумрудами, рубинами, бриллиантами, инкрустированные золотом или полностью изготовленные из него.
Подобное убранство, по мнению Анны, являлось неотъемлемым атрибутом каждого уважаемого дома. Впрочем, попасть в список подобных домов вилла «Мирабелла» открыто не могла, так как хозяйка была вынуждена соблюдать свое инкогнито. Данное обстоятельство ее несколько напрягало. За тот отрезок время, когда она успела преобразиться в никому не известную гражданку Чехии Беату Кралову, женщина изрядно истосковалась по настоящей светской жизни. Ей безумно хотелось демонстрировать свое богатство, болтать глупости перед камерами и микрофонами модных журналистов, вызывать зависть у юных охотниц за «золотыми членами». Обо всем этом оставалось только мечтать. Любой неосторожный шаг в сторону увеличения собственной публичности был чрезвычайно опасен. Любое опрометчивое публичное действие могло повлечь за собой угрозу разоблачения. Осмотрительность являлась основой текущего периода ее жизни в золотой клетке.
