– Спасибо.
Джордж пожал плечами и улыбнулся половиной лица.
– Не трать понапрасну силы, они тебе еще понадобятся.
Дверь отворилась, впуская в «Чайный дом» трех девиц; дыхание их стыло в воздухе белыми шлейфами.
– Это часом не Ли Фань Линь? – Джордж уставился на самую хорошенькую, c алыми губами и короткой, завитой на щипцы стрижкой.
Он машинально опустил чайник и пригладил рукой шевелюру.
– Джордж, не надо… – начала Лин, но он уже махал Ли Фань.
Лин тихонько выругалась, но та уже оставила подруг и плыла к ним мимо лакированных столиков и банок с папоротниками: подол ее расшитого стеклярусом платья так и мёл туда-сюда. Ли Фань гуляла с теми, кого мама Лин называла «прожигами», флаппершами[3] – ясное дело, без особого восхищения.
– Привет, Джорджи, привет, Лин. – Ли Фань села к ним.
Джордж цапнул с подноса чашку.
– Не желаешь ли чаю, Ли Фань?
– О, Джорджи, – расхохоталась она. – Давай ты будешь звать меня Лулу, ладно?
Имя она выбрала, конечно, в честь актрисы, Луизы Брукс – по мнению Лин, ужасный пафос; хуже только те, кто взял моду обниматься при встрече. Сама Лин принципиально не обнималась. Джордж уже наливал гостье чай, украдкой кидая на нее взгляды. Лин доподлинно знала, что в «красавчиках» у Ли Фань недостатка нет, и уж кто-кто, а нескладный, усердный Джордж Хуань – не из тех, на кого она обычно кладет глаз. Эти мальчишки временами такие идиоты, и Джордж, увы, не исключение.
– Что ты сейчас читаешь? – Ли Фань притворилась, что ее живо интересует стопка библиотечных книг под рукой у Лин.
– О способах отравления, так чтобы тебя не поймали, – пробурчала та.
Ли одну за другой изучила обложки: «Физика для студентов», «Азбука атомов», «Атомы и излучение».
– О-о-о, Джейк Марлоу, «Великий американец», – вцепилась она в последнюю.
– Он у Лин герой. Она мечтает когда-нибудь на него работать, – вместо непринужденного смеха у Джорджа вышло какое-то хрюканье.
Лин бы с удовольствием заметила, что хрюканьем девичье сердце не завоевать.
– Чего тебе надо, Ли Фань? – в лоб спросила она.
– Мне нужна твоя помощь, – девушка доверительно наклонилась к ней. – Мое синее платье куда-то делось.
Лин подняла бровь и подождала немного – вдруг та еще что-нибудь скажет.
– Тетя с дядей заказали мне его в Шанхае. Это мое самое лучшее платье, – сообщила Ли Фань.
Лин сделала очень терпеливое лицо.
– Ты хочешь сказать, что потеряла его во сне?
– Конечно, нет! – огрызнулась Ли Фань, бросая взгляд за спину, на стайку девиц, только что во фрунт не вытянувшихся, будто верная свита. – Но тут на днях Грейси была у меня, заходила послушать пластинки с джазом – а ты же знаешь, она вечно просит у меня что-нибудь поносить. И вот сидит она и ест глазами мое синее платье, а ведь оно ей все равно мало – c такими-то огромными плечами, как у нее. В общем, когда я вечером пошла его проверить, платья не было.
Ли Фань поправила шарфик, будто ничто на свете не волновало ее сейчас сильнее, чем беспорядок в туалете.
– Разумеется, Грейси утверждает, что его у нее нет, но я уверена, это она стибрила платье.
Широкоплечая Грейси Лэнь с непроницаемым видом разглядывала свои ногти.
– А от меня-то ты чего хочешь? – вздохнула Лин.
– Чтобы ты перемолвилась словечком с моей бабулей, когда пойдешь опять гулять по снам. Я должна знать правду.
– То есть я должна добраться до твоей бабули, чтобы найти платье? – медленно проговорила Лин.
