– Видал, гад какой! Отпирается от всего, я не я ж лошадь не моя! Вроде бы никакую наркоту подцанам не продавал, хочет выкрутиться. И свободно может получиться!
– Как так? – удивился Сергей. – Как выкрутится?
Сосед даже подскочил на стуле, так ему понравился внимательный слушатель, такое тут бывает нечасто.
– Как дважды два четыре! Дружки его одних свидетелей купили, других запугали, они от своих прежних показаний отказываются. Валят всё на полицию – заставили их написать. А нет свидетелей и дела нету…
Ещё что-то говорил сосед, Сергей не слушал, горло всё сильнее и сильнее давило, дышать становилось трудно. Ему не приходилось встречаться с детьми-наркоманами – к счастью! – но там, дома, до приезда сюда, видел по ящику о них страшную передачу. Несколько полураздетых подростков – парни без брюк, девочки без платьев, лежали на полу как мёртвые, возле них шприцы…
Санитары «скорой» и полицейские выносили их, одну девочку под простынкой на носилках, наверное, была совсем голая, торчала только голова с закрытыми глазами. Особенно запомнились её светлые волосы, тоненькие косички… Потом говорили, что трёх человек так и не спасли.
– Если выкрутится, будет несправедливо, – сказал Сергей. Сосед удивлённо глянул на него.
– Ты чё? Какая справедливость? Откуда взял? Нету её! Мафия есть мафия, вот гад и лыбится! Бабки решают всё!
«Нет, не всё», подумал и дышать стало ещё труднее.
– Нанимают адвоката-говоруна, он белое выдает за чёрное и наоборот! – продолжал сосед. – А их стрелять надо, а не разговоры разговаривать!
– Надо! – сразу согласился Сергей, а слова вдруг пропали, почти ничего не слышал, не различал, не воспринимал их, думал только: «сейчас, сейчас я тебе покажу, есть справедливость или нет», вспомнил, тогда на болоте кричал на гадюк – сдохните!
И потёр рукой шею, слух немного вернулся.
– Гляди, гад веселится-смеется, – услышал соседа. – Знает, что его могут скоро и оправдать, тогда станет снова возле школ наркотой торговать. У подростков бабок нету, они ему из дома тащат разное: колечки, серёжки, мобильники, что-то из одежды подороже.
– Неужели у родителей воруют?
– Они же типа уроды! Больные, зависимые от отравы, их лечить надо, но хрен вылечишь…
Судья объявил перерыв и вышел, зал сразу взорвался – ведь тут сидели родители подростков. Не обращая внимания на судебных приставов все кричали, многие пытались подбежать к клетке, подсудимый сидел неподвижно, глядел с усмешкой.
Сосед сразу тоже вскочил.
– Повесить надо гада! Повесить!
Момент был самый подходящий – никто ничего не заметит, и Сергей ждать не стал, завопил во всё горло:
– Сволочь! Чтоб ты сдох!
Так громко, что сосед даже удивился.
– Ну, ты, друг, даёшь!
Не слушал его, смотрел и смотрел на гада в клетке, вот повалится сейчас на пол… Но нет, только откинулся на спинку стула, видно что-то сказал, адвокат сразу подбежал.
Сосед хорошо знал судебные тонкости, произнёс с усмешкой:
– Гляди, изобразил что ему плохо, утомился, бедный. Суд у нас самый гуманный в мире, к нему пять врачей подкатят, а заседание это на завтра отложат…
Душно, жарко, Сергей не стал ждать, что будет дальше, скорее вышел, сел в коридоре на скамейку, закрыл глаза, думал: «Почему не вышло, не получилось? Нe смог придавить того гада…» Но вот дверь открылась, суд окончился – сосед угадал точно: по просьбе адвоката заседание перенесли на завтра.
14
Медленно шёл по улице, узкий тротуар, асфальт старый, потрескался, весь в ямах, мимо унылых одноэтажных домишек, одинаковых в своём убожестве. Уже понимал, вернее догадывался – есть у него какая-то загадочная сила: может словом действовать на людей.
