Снова сдавило горло, стал задыхаться, всё вокруг покачнулось, поплыло перед глазами, и сам зал, и люди в нём. Скорее зажмурился, но всё равно, видел: клетка вдруг зашевелилась, её железные прутья стали мягкими, словно верёвочными… Нет, как из длинных змей-гадюк… Вот сейчас, сейчас они упадут на пол и расползутся, исчезнут, и гад будет свободен… Вот он уже встал, схватился руками за змей, и сам стал гадюкой…
Ну уж нет! Этому не быть! Гаду-убийце детей не жить! Сергей открыл глаза – наваждение исчезло, всё по-старому: клетка на месте, подсудимый сидит в ней, как сидел. Наклонился к соседу, спросил тихо:
– Перерыв… Когда перерыв? – знал, что тогда будет шум.
– Зачем тебе перерыв? – удивился тот. – Скоро этой комедии конец, знаю, не первый раз вижу такое, гада освободят прямо тут, в зале суда.
– Как… Как освободят?!
Сосед оглянулся, сказал негромко:
– Тише ты, а то попрут нас из зала… Всё очень просто, вина не доказана! Выпустят из клетки, иди, гуляй, торгуй наркотой дальше.
Сергей сжал зубы до боли, закрыл глаза и увидел страшное: носилки с мёртвой девочкой, закрыта простынкой с головой, только болтается тоненькая светлая косичка…
Не помня себя вскочил, закричал что-то, сосед дёрнул за руку.
– Ты чё? Садись живо…
Но крик послужил сигналом – многие в зале тоже вскочили и закричали, кое-кто кинулся к клетке. Он тоже подбежал, стоял и смотрел, убийца детей прижался к стене, голова змеиная, глазки маленькие, чёрные, смотрят не моргая… Отвернулся, ушёл на место, теперь точно знал – что надо делать.
Зал продолжал шуметь, сосед вскочил и завопил во всё горло:
– Стрелять таких гадов надо! Всех стрелять!
Сергей вставать и кричать не стал, чувствовал, как его переполняет злоба, чувствовал свою силу, поглядел снова на клетку, на урода в ней, сказал тихо:
– Сдохни, сволочь, – И вытянул руку, щёлкнул пальцами, увидел, как убийца там сразу повалился на пол. Улыбнулся и быстро вышел.
3
Из рассказа Н., судебного завсегдатая.
– Я в суд часто хожу, много интересного, никакого кино не надо, но парня этого ни разу там не встречал, молодёжь вообще появляется здесь редко. Первый раз увидел на том самом деле торговце наркотиками – вошёл, осторожно сел рядом, бледный какой-то, вид нездоровый, глаза закрыл, дышит тяжело, что-то шепчет.
Ну я ему, конечно, рассказал малость про это дело, про ту сволочь, что в клетке сидит – наркоту возле школ соплякам продавал, как свидетели сейчас от своих прежних показаний отпираются, ещё немного, и виноватого нет, можно отпускать гада.
Немного времени прошло, народ возмутился, зашумел – ведь в зале полно родителей тех школьников, судья молотком стучит, а толку чуть. Я тоже вскочил, завопил «смерть гаду!» И тут мне прямо в ухо крик: «Сдохни, сволочь!» Оглянулся, а это парень, мой сосед орёт, бледный, чуть не падает. Но у меня всё внимание не к нему, а к клетке – там этот гад с перепугу, что ли, побледнел, откинулся на стенку, к нему адвокаты бегут. Понял, что процесс отложат.
И точно – всех из зала попёрли, вспомнил я про парня, его и близко нету, поорал и сбёг. Узнал, что продолжение суда будет завтра утром, и тоже ушёл до дома. На другой день прибыл, как штык, к самому началу. Процесс идёт, всё то же самое, парня того нет, и вдруг явился, сел опять со мной рядом на свободный стул. Гляжу, а он сегодня совсем другой: весёлый, улыбается, лицо розовое, спросил громко, чуть не криком:
