– А что, он еще раз приходил? – удивляюсь я.
– Нет, – секретарша в свою очередь удивляется моей непонятливости, – вот как утром конверт передал, так я его больше не видела.
– Спасибо, – выдыхаю я. – Спасибо вам, Катерина, за ценную и, главное, своевременную информацию.
Чтобы не разорвать секретаршу на части, я быстро скрываюсь от нее в кабинете. «Видимо, у психически нездоровых людей сегодня неблагоприятные дни по геомагнитным факторам», – справедливо решаю я и набираю домашний телефон Паршина:
– Привет, Олег, отдыхаешь?
– Ага, отдыхаю, – не то сонным, не то пьяным голосом отвечает Паршин. – Да?
– Манда!
– Что?
– Манда, говорю, ты паршивая, Паршин!
– Не понял?!
– Макет рекламы с голым китайцем – твоя работа?
– Моя, – гордо отвечает Олег.
Мне кажется, что я вижу, как он стоит в трусах возле телефона и самодовольно улыбается. Явно не врубается чувак.
– Ты чего тащишься? Думаешь все пучком?
– А ты видел? Я там для прикола харю нашего Чуньхуя влепил. Смешно, правда?
– Тебе бы по харе за такие дела!
– А чего стряслось-то?
– Стряслось то, что меня сегодня за твой прикол на бабуку натянули по самые помидоры. Сама вызывала. Чаньчунь нажаловался. Ему твой прикол не по теме пришелся. Кукрыникса херов!
– И чё теперь?
– Ничё. Отмазал я тебя, идиота.
– Фу-у-у, – с облегчением выдыхает Паршин. – Серег, я тебе.
– Слушай сюда! – Я перебиваю поток благодарности, готовый излиться на мою голову. – Тебе надо до завтра изобразить фокус-группы.
Долго и нудно я растолковываю ему свои идеи.
– Понял, сработаю. Все будет по высшему разряду.
– Вот-вот. И макет подправь. Китайца одень, и еще… я не знаю… усы добавь. Очки солнечные нацепи, но чтобы сходства с нашим Хуэем не было! Собак туда влепи, птиц, кошечек до кучи.
– Кошечек – это в смысле сладких кисок?
– Нет! Кошечек – это в смысле вонючих кошек, самого, мать их, животного происхождения.
– А зоопарк-то этот зачем?
– Этот зоопарк задницу твою прикрывать будет. Понял?
Олег уверяет меня, что все сделает как надо, и клянется в вечной любви. Не дослушав его, я опускаю трубу на рычаг, окидываю прощальным взглядом ненавистный кабинет и представляю себя уже на подходе к ночному клубу «Vaginal».
Рассматривать негативные стороны – это всего лишь пустая трата времени, ведь жизнь для того, чтобы ею наслаждаться. Сегодняшний день – это все, что считается в жизни. Кого интересует завтра?
Ева Браун
Лучший способ защититься – не уподобляться.
Марк Аврелий
Понедельник – день тяжелый. Но, несмотря на это жизненно важное наблюдение, клубный понедельник мало чем отличается от любого другого дня – или, вернее сказать, позднего вечера. Орды бездельников и любителей ночной жизни оккупируют многочисленные клубы, рестораны и бары столицы. «Vaginal» переполнен толпами перманентно скучающих людей, жаждущих развлечений.
Я вхожу в зеркальный зал этого культового клуба – альфы и омеги ночных тусовщиков и выискиваю знакомые лица, чтобы приземлиться за их столик, так сказать, «на хвоста», потому как отыскать свободный столик не представляется возможным. Замечаю трех девушек, с которыми смутно знаком. Вокруг них тусуются парни, затылки которых кажутся мне родными и близкими. Мой взгляд скользит вдоль их спин, опускается ниже. Нет, задницы этих господ мне совершенно ни о чем не говорят и абсолютно незнакомы. Тем не менее я двигаюсь по залу таким образом, чтобы по возможности попасть в поле зрения знакомых девушек. Я делаю пять кругов, постепенно сужая кольцо вокруг них. И вот, когда не замечать меня становится уже неприличным, одна из девушек, кажется Танюша, поднимает на меня взгляд своих оскорбительно-зеленых глаз. Я, как бы случайно, встречаюсь с ней глазами и приветливо машу руками. Есть контакт! Все три девицы начинают пожирать меня глазами и натянуто улыбаться. Как бы невзначай я подхожу к ним и с непринужденной улыбкой приземляюсь за их столик. Расцеловавшись с девицами, я говорю:
