– Тогда поехали еще в один монастырь, нас должны туда пустить. Я покажу вам, как живут монахи, кроме того, в монастыре много лукхорки.
– Чего-чего много? – переспросили мы.
– Ну лукхорки, маленькие такие, у вас тоже есть, – заинтриговал нас Гонга. – А по дороге к монастырю остановимся в старой чайной в Патане, там погуляем и выпьем непальского чая, он очень хорошо утолит жажду, и съедим чапати – вкусные лепешки, вам понравится.
Действительно, чайная оказалась атмосферной, обслуживали местные колоритные жители. Вокруг толпились дети-попрошайки, кто в одиночку, кто с младенцем на руках, подходила девочка лет пяти со странной пузырьковой, без ложного полиморфизма, сыпью на лице и руках, я даже немного шарахнулся от нее, когда она протянула мне руку. «Оспа натуральная», – пронеслось в моей голове, и всплыла в памяти фотография из учебника по инфекционным болезням времен моей учебы на педиатрическом факультете медицинской академии.
– Денег детям-попрошайкам не давать! – скомандовал Гонга, – а то потом отсюда не выйдем, одолеют. Это их родители заставляют так деньги зарабатывать, сами дома сидят, бессовестные, а дети попрошайничают.
Чай – национальный напиток Непала, его варят с молоком и специями. Но мне больше понравился бхоте-чия – шерпский чай. Это соленый чай, в который добавляют ячье масло, вовсе не прогорклое. Этот напиток лучшее, что может быть в горах. Говорят, что на высокогорье он намного вкуснее. Чапати – самые простые лепешки – выпекали при нас, совсем без масла на горячей плите. Подали их с маслом и вареньем из манго от локального производителя «Сагарматха». Правда, было очень вкусно.
Потом мы немного погуляли по Патану – городу-спутнику Катманду. Полюбовались архитектурой, заглянули в королевские купальни, с вычурными стенами с семьюдесятью тантрическими животными, покрутили молитвенные барабаны. И отправились смотреть монастрь и жизнь буддистских монахов…
К монастырю подъехали, когда уже начинались сумерки. Гонга ушел договариваться, чтобы нас впустили, его не было примерно полчаса. Пришел грустный, говорит, что не пустят нас, монахи уже неделю медитируют и почти достигли нирваны, просят не беспокоить.
– Так а лукхорки где, Гена? – спросил Егор. – Не увидим, темно уже.
– А вот они. – Гонга попросил водителя микроавтобуса направить свет фар на огромный баньян у ворот монастыря. Дерево просто облепили милые бурундучки, их было так много, что казалось – ствол баньяна живой и он шевелится. – Вот они, лукхорки, – совсем по-детски стал радоваться Гонга, – у вас в России тоже есть лукхорки.
– Нет, они называются бурундуки, – заспорил Егор.
Видимо, слова «бурундуки» в лексиконе Гонги до сих пор не было, и он заспорил:
– Нет, это лукхорки!
Вчерашний вечер закончился в рок-клубе в Тамеле, мы ели пиццу, пили пиво, слушали местных рок-музыкантов, исполнявших как каверы, так и что-то свое, на непали, было прикольно. Но не обошлось и без рома, поэтому утро было немного в тумане, а завтрак припозднился. Гонга уже как час пил чай на ресепшен, ожидая нас. Sorry!
– Сегодня мы посетим центр Катманду, погуляем в старом королевском дворце, посмотрим на дом Кумари, а затем отправимся в Буднатх – это самая большая ступа в Непале, – проинформировал нас Гонга. – Ну а вечером – отметим твой день рождения, Дэн. Happy birth day! Den! – И показал мне Namaste, подняв руки выше обычного.
