– Зачем Лорд Воскресенье собирает в Садах людей и другие живые существа? – спросил Артур.
Он вспомнил, что Мрачный Вторник тоже был коллекционером. Но тот собирал ценные изделия человеческих рук. Сами люди, животные и растения Вторника не интересовали.
– Понятия не имею, – признался Финеас. – Он просто делает это, и все. А мы тщательно ухаживаем, и босс нам всегда велит, чтобы мы не ленились. Очень важна прополка, например. Еще не хватало, чтобы пустотники добрались до какого-нибудь экспоната!
– Сможешь рассказать мне, как найти Блаженные Поля? – спросил Артур. – Они далеко?
– Думаю, да. – Финеас начал скрести переносицу. – Надо срезать путь между живыми изгородями, выйти на Садовую Дорожку… сесть на дракона…
– На дракона?
– На драконью муху, ее еще стрекозой называют, – объяснил Финеас. – Они тут крупные, садись и поезжай! Я, правда, ни разу на них не летал, но они, должно быть, приучены делать то, что им говорят… В общем, садимся на стрекозу и летим в закат. Только заката надо дождаться, Лорд Воскресенье водит солнце кругами, но Поля всегда обращены к закатному солнцу.
– Если Лорду Воскресенью очень нравится в том месте, велика вероятность, что он сам как раз и окажется в Полях, – предположил Артур.
– Понятия не имею, – отозвался Финеас. – Сады очень большие… Но вы же разберетесь с ним, правда? Вы сможете? Вы же этот… как его там… Законный Наследник и все прочее?
«Еще как смогу!» – подумала хвастливая и вспыльчивая сторона Артура. Но другая, более здравая и разумная, подумала прямо противоположное. Она-то помнила все сказанное про Ключи, а также то, что Седьмой Ключ был верховным.
«Нужно побыстрее найти Волеизъявление. Тогда оно поможет мне заставить Лорда Воскресенье отдать Седьмой Ключ, – подумал Артур. – Но если я до тех пор наткнусь на Лорда Воскресенье, я пропал. Надо, как говорила Часть Шестая Волеизъявления, сперва помощниками обзавестись…»
– А я бы поглядел, как вы с Лордом Воскресеньем потасовку затеете, – с воодушевлением заметил Финеас. – Во зрелище будет – мама не горюй!
– Там кабы зрителей не поубивало, – угрюмо возразил Артур.
Он-то помнил, как применялись Ключи в битве у Великого Лабиринта и совсем недавно, когда Суббота вторглась в Сады.
Он тряхнул головой и вытащил Пятый Ключ.
– Мне надо кое-где побывать, – сказал он. – Не говори никому, что я сюда заходил, ладно? И проследи, чтобы в этот дом… чтобы в этот садик ни один сорняк не забрался!
Финеас кивнул, но взгляд его темных глаз не отрывался от зеркальца – мальчику было слишком любопытно, что же Артур собирается делать.
Артур же поднял зеркальце, посмотрел в него и в который раз стал воображать себе комнату Четверга. Сперва он видел лишь свое отражение, но вот оно расплылось, и он испытал немалое облегчение при виде ставшего знакомым ковра с батальной сценой на нем. Ковер становился все вещественнее, и за ним, мерцая, обретала четкость вся остальная комната. Однако в тот самый момент, когда все должно было стать вправду реальным, зеркальце дрогнуло в его руке и отражение заколебалось. Нахмурившись, Артур перехватил правое запястье левой рукой, но зеркальце продолжало дрожать и даже качаться, как если бы кто-то невидимый пытался выдернуть его у Артура.
– Да стой же ты!.. – прошипел Артур, бросая всю свою волю на то, чтобы удержать и зеркальце, и отражение в нем.
И, как прежде с Атласом, ощутил противоборствующую силу. Она росла и росла, пока Пятый Ключ не вырвался из его хватки и со звоном не полетел на пол.
