Не успев толком перевести дух, Мортен поднял свой клинок, вложил его в правую руку и сделал ей несколько вращательных движений. Убедившись, что боль стихла, он обратился к всё ещё сидевшей на земле девушке.
– Вставай, нам нужно идти.
– Но куда мы пойдём, ведь ни спрятаться, ни даже просто убежать здесь некуда.
– Мы не будем прятаться.
– Но как же…
– Не бойся, – Мортен подал девушке руку и она, опираясь на нее, медленно поднялась, – я защищу тебя.
***
Викар ждал. Перерезав горло старику магу ещё десять минут назад, он ждал. Бесстрастный, холодный, в окружении своих воинов, он не сводил глаз с кромки леса, гадая, кого именно он увидит выходящим оттуда. Наконец, его ожидание закончилось. Быстрым шагом одна за другой, две фигуры мужская и женская вышли на берег и остановились перед ним. Викар сказал:
– Я вырастил тебя Мортен, ты был мне как младший брат с тех пор, как твоя мать оставила тебя возле нашего порога. Отважный в бою, смелый, умный и решительный, ты забрал жизни десятков магов, неся славу Жестокого Бога по всем островам этого клятого королевства. Я доверял тебе, сделал своей правой рукой, иной раз моя жизнь была в твоей власти…
Викар замолчал, в образовавшейся тишине лишь ветер легонько трепал кроны деревьев, да птицы ворчали где-то в вышине. Командир спросил:
– Я видел, как ты ночью пошёл вслед за этой ведьмой, а утром видел, как за тобой отправился Гуннар, что ты с ним сделал?
– Убил, – коротко ответил Мортен, выразительно положив руку на эфес меча.
– Своего брата… – сокрушённо покачал головой Викар и тут же добавил. – Разве ты не видишь, что она делает с тобой? Зачаровав тебя, она хочет твоими руками проложить себе путь к свободе. Неужели ты этого не понимаешь? Подумай, что сказал бы Жестокий Бог, узнай он…
– Жестокий Бог – несправедливый мерзавец! – прервав Викара, выпалил Мортен. – Ты прав, я обильно проливал кровь на его идолы, принося бесчисленные жертвы, и за это он привёл нас на этот остров, отобрал всю провизию и мучает так, словно мы виноваты перед ним. Такой бог не заслуживает поклонения, и не он, а эта девушка, – Мортен указал рукой на Беатрис, – дала нам вчерашний ужин, именно благодаря ей мы все стоим на ногах, а не по милости Жестокого Бога.
После последней фразы Мортена, по стоявшим за Викаром воинам, прошёлся неодобрительный ропот, сам же командир оставался спокоен.
– Я догадывался об этом, но это не меняет суть вещей и не даёт мне объяснения того, что ты будешь делать дальше.
– Я не хочу с тобой драться, – искренне признался Мортен, – и не желаю вам зла, но если хоть волосок падёт с головы этой девушки, я убью вас всех и принесу в жертву вашему богу.
– Что ж, тогда быть посему, – Викар вынул из ножен свой меч, – я вызываю тебя на бой, и пусть не один клинок не шелохнётся, пока кто-то из нас не падёт на землю.
***
Росшие вместе Викар и Мортен хорошо знали все недостатки друг друга, но поскольку они провели в тренировочных боях не один десяток часов, в настоящей схватке они были подобны двум волнам, что всё накатывали и накатывали друг на друга, разбиваясь об отлаженную до совершенства оборону. Но и волны могут уставать.
Непримиримая схватка продолжалась уже несколько десятков минут, пока Викар в одном выпаде вдруг не задел правый бок Мортена. Брызнула кровь, и, начинавший уставать от этого боя командир рингоров, решив воспользоваться случаем, ринулся вперёд и, нанося удар за ударом, почти выбил у своего оппонента меч из рук, как вдруг последний сделал то, чего никогда не делал на тренировочных боях – воспользовался хитростью. Отступая назад под натиском Викара, он улучил момент для того, чтобы подхватить один из острых камней, в изобилии лежавших по всему берегу, и со всей силы кинул его командиру в голову. Хороший бросок, немного удачи, и камень острым краем вонзился прямо Викару в глаз. Командир, так и не успев осознать что произошло, покинул этот мир.
