– Лорейн…
– Уйди! Я не стану говорить с тобой! – вскричала она, отталкивая его.
Но Роберт устоял.
– Я выгнал этих свиней из своего дома!
– Мне нет никакого дела! – она пыталась проскользнуть мимо него, но он схватил её за руку.
Краем глаза Лорейн разглядела разбитые костяшки пальцев на правой руке. Почему-то от этого зрелища гнев немного отступил.
– Отпусти! – чуть спокойнее сказала она.
Но Роберт, наоборот, притянул её ближе, обхватил левой рукой за талию и прижал к себе. У Лорейн сбилось дыхание. Она не ожидала от него такой силы.
– Лора, я понял очень важную вещь, – негромко произнес он, вглядываясь в её лицо. – Ты – моя жена!
Оказавшись прижатой к нему, Лорейн почувствовала себя очень странно. Роберт был так близко, она слышала, как бьется его сердце, видела его горящие глаза. Его слова приятно щекотали что-то внутри. Вся её злость куда-то подевалась.
– Потрясающее открытие, – негромко проговорила она.
– Пора нам скрепить союз, – произнесли его губы, приближаясь.
И Лорейн подумалось, что он прав: она его жена, и стоит узнать наконец, каково целоваться по-настоящему. Но тут ей в нос ударил запах выпивки. Морок рассеялся. Увернувшись от поцелуя, она выскользнула из объятий, которые Роберт опрометчиво ослабил.
– Ты отвратителен! – выкрикнула она и, громко хлопнув дверью, оказалась в своей комнате.
Там она закрыла задвижку, сама не зная, чего боится больше: что Роберт пойдет за ней или того, что готова была ему поддаться.
Но все было тихо. Роберт ее не преследовал.
***
Лорейн шла в библиотеку, куда пригласил её Павел Алексеевич. Она догадалась, что сейчас прозвучат увещевания о её холодности с Робертом. Ведь они не говорили друг с другом уже два дня. Эрдман-старший хорошо к ней относился, но все-таки беседа вряд ли выйдет приятной.
Лорейн с горечью думала, что Роберт показал ей себя во всей красе: эгоистичным, избалованным и порочным молодым человеком. Их отношения становились только хуже, и жизнь в доме Эрдманов казалась ей невыносимой. Лорейн не чувствовала в себе сил объяснять все это его отцу.
Но подойдя к библиотеке, она услышала из-за двери звенящий от гнева голос Роберта:
– Это несправедливо, папа! Что значит ограничивать расходы?
– Я сказал тебе ещё в прошлый раз, – голос Павла Алексеевича был спокоен, но тверд. – Жаль, что ты так ничего и не понял. Я женил тебя не для того, чтобы ты продолжал вести разгульную жизнь!
– Вот именно! Женил! А меня ты спросил? – кричал Роберт.
– Речь сейчас не об этом. А о твоих карточных долгах. Я больше не намерен их оплачивать!
– Я же объяснил тебе! Я не желаю больше иметь ничего общего с Борисом Вениаминовым! Тем более быть у него в долгу!
– Тебе стоило бы подумать об этом до того, как садиться за игральный стол. Вместо того, чтобы просаживать своё состояние, съездил бы посмотреть, как идёт строительство вашего дома.
– Мне нет до этого дела!
– Тогда удели внимание жене.
Лорейн даже дыхание затаила.
– О-о-о! Не говори мне о ней! – взвыл Роберт. – Эта девица холодна, как ледышка! Она совершенно мне не пара!
Эти слова заставили Лорейн закусить губу от досады. Но она подумала: «Ты тоже мне не пара, глупый папенькин сынок!»
– Значит, ты вовсе не такой знаток женщин, каким себя считаешь, – говорил Павел Алексеевич. – Девушка миловидна и умна, ее не пугают наши дикие места. Я уверен, что у вас гораздо больше общего, чем ты думаешь!
– Очень сомневаюсь! – скептицизм Роберта был слышен даже через дверь. – Не хочу ее даже видеть!
