– Тем более. Вопрос тот же.
Пришлось собрать рассекающиеся мысли в кучу, чтобы вспомнить самые яркие случаи.
– Помнишь, в прошлом году, когда только началась вся эта кутерьма с заводом: работники бастовали, река почти пересохла из-за вырубки… Весь курс согнали в актовый зал, и мы думали, что будет какая-нибудь конференция. А они начали: «ситуация сложная, и независимо от вашего мнения нужно поддерживать градообразующее предприятие, поэтому сейчас мы запишем видео и скажем слова», – и всё в этом духе. И ты просто встала и вышла. С вещами, без единого слова. Деканша ещё так задохнулась и лицо сделала, как будто ей говно под нос подсунули. И такая тишина настала…
– Там же потом ещë несколько человек вышло, – буркнула Кара, смущëнно отмахнувшись.
– Да, но хрен бы они пошевелились, если бы не ты. А я даже так не пошевелился, только хотел.
– То есть, понравилось то, что я типа смелая? Типа панк? – она делала особый акцент на слове «типа». – Спешу разочаровать: сразу оттуда я пошла в туалет и проблевалась от нервов. Я то ещё ссыкло. Разочарован?
– Наоборот.
Я хотел сказать, что самая большая смелость – преодоление страха, но не смог сформулировать не банально, поэтому привëл другой случай.
– Улитки и черви.
Кара вопросительно приподняла бровь, но я подозреваю, что она сразу поняла, о чëм я.
– В мае, когда были дожди, их много выползло на территории вуза, много было и раздавленных. Живых ты пересаживала с асфальта на траву, подальше от дороги. Голыми руками.
– Не ну это сверхъестественно, конечно, – произнесла она с сарказмом и осушила стакан кого-то из группы. Принялась с преувеличенным интересом рассматривать свои ногти.
– Кто-то поржал, кто-то «фукал», кто-то даже снял на видео. Но ты вообще не обращала внимания, – упрямо продолжал я, – ещё танец на лестнице. На летней сессии ты вышла с последнего экза, у тебя принимал завкафедрой, который всех валил. Ты получила «отлично», вышла с таким покерфейсом, воткнула наушники и пошла на боковую лестницу. Ну, где часто заперто и все курят. Я последовал за тобой, хотел заговорить, но у тебя же была музыка… И ты стала смешно танцевать, почти как Джокер, только неуклюже, и чуть не упала пару раз, но дотанцевала до первого этажа.
Я заметил, что она снова пристально смотрит на меня.
– Ещё, когда у твоей одногруппницы была подруга, которая шутила обидные шутки, и никто не встревал. Одногруппница делала вид, что тоже не против «посмеяться над собой». И только ты сказала той девушке «Эй, да что за хрень ты вообще несëшь? На еë месте я бы тебе врезала. Нихрена ты ей не подруга. Отвали от неë». Или что-то вроде этого. Теперь вы вместе тусите между пар, и ты еë вроде как… Защищаешь. А ещё ты иногда залипаешь вдаль, как будто ты не здесь. А когда жарко, и ты в майке, на плечах и ключицах виднеются татуировки со всякими… Насекомышами. Хотелось бы рассмотреть их вблизи. Всех. А ещё я подглядывал в твою электронную книгу и телефон, когда ты включала музыку, так что знаю, что у нас похожий вкус.
Я наконец заткнулся, но лишь потому, что в лëгких закончился воздух.
– Ты тоже в говно, да? – благодушно спросила Кара после долгой паузы.
– Похоже, что да.
– Похоже. Пойдëм потанцуем.
Когда я встал, пол вдруг оказался о-о-очень далеко, и мне пришла мысль, что неудобно быть таким высоким. Особенно, когда пол качается, как палуба корабля, и кругом углы, и люди, и углы людей. Всякие плечи, локти и затылки…
