Я отключился и тут же получил смс.
Принял душ, переоделся в спортивный серый костюм, сверху белый пуховик. Натянул капюшон по самые глаза и вышел из дома. Недалеко от дома стояла неприметная машина, как я и предполагал. Джокер приставил слежку. Хитрый говнюк.
Я размялся у подъезда и побежал, делая вид, что я спортсмен и у меня вечерняя пробежка.
Машина за мной даже не двинулась, видимо решив, что раз уж я зашёл в квартиру, то так скоро выйти из неё не могу. Тем более, что предупредительно оставил включённым свет.
Я пробежал мимо черной Тойота Камри и практически в упор посмотрел на тех, что сидели внутри салона.
Да, это были люди Джокера. Вот же дебилы. Их глупость играла мне только на руку.
Я пробежал пару километров и удостоверившись, что за мной нет хвоста, вызвал такси и помчался по адресу из смс.
- Привет, - открыл мне Мишка дверь, запуская в новую квартиру с голыми стенами без отделки.
- Здорова, - протянул я руку.
- Жива? – волнуясь спросил Испанец.
- Жива и почти здорова.
- Что значит почти? – въелся Мишка в это слово.
- Джокер ударил ее, но она в порядке.
- Сука, - выругался Мишка, - удавлю его голыми руками.
- Не горячись, Ника тоже не из робкого десятка.
- Она еще ребенок, - возмутился мужчина.
- Ребенок с фотографической памятью. И почему ты мне об этом не сказал?
- В смысле? – уставился он на меня, - как это с фотографической памятью?
- Понятно, - сжал я губы, - это был ее секрет. Видимо папаше своему она тоже об этом не говорила.
- Ладно, проходи. На кухне поговорим. Одет ты конечно, совсем неприметно. Реально, как подростах из «золотых».
- Ну, ты ж сам сказал избавиться от слежки, - ухмыльнулся я. Аккуратно повесил куртку на торчащий гвоздь и проследовал за Мишкой в кухню.
- Прямо, как в юности, - усмехнулся я, оглядывая голые серые стены, два табурета из прошлого века и чистую пепельницу на подоконнике.
- Давай к делу, - насупился Испанец, - я больше суток не спал с этим твоим выходом в свет.
- Извините пожалуйста, - скривился я, передразнивая Мишку, - я, так с Мексики все никак отдохнуть не могу.
- Что с Никой?
- Она просила передать: «Ведьма колдовала, но ее обнаружили. Пламя разгорелось».
- Бл.., твою мать, - взревел Мишка. Глаза округлились, желваки заходили вверх-вниз. Ладони сжались в кулаки, вены вздулись. Мне кажется, можно было бы что-то сейчас разбить, Мишка бы разбил, но вместо этого, он со всей дури лупанул кулаком в бетонную стену.
- Эй, - ухватил я его за руку, когда он собрался ударить второй раз, - полегче, у меня нет аптечки с собой. Ты тут решил кулаки в песок раскрошить? Может повременишь и сделаешь это на роже Джокера?
- Обязательно сделаю, я его выпотрошу до основания.
- А теперь сядь и объясни, что значит это фраза? – я протянул Мишке сигарету и поднес зажигалку с Джокером. Другой у меня с собой не оказалось.
- Ты издеваешься? – покосился он на нее.
- Другой нет. Эту Лютый дал.
- Еще один ублюдок. Он не человек, поверь мне.
- Знаю, Ника рассказала. Так что эта фраза значит? – не унимался я.
- Откуда ты понял про Никину память?
- Миш, ты что еврей, вопросом на вопрос?
- Скажи, - давил Мишка.
- Сама сказала. Кстати, она меня знает, как Олега. Твой косяк.
Мишка нахмурился.
- Вот зараза маленькая. А я и думаю, чего она про тебя расспрашивает.
- Не понял?
- Тебя, когда «убили», у меня из дела пропала твоя фотка. Думал потерялась где-то в архиве. Про Нику даже не подумал, а она видимо у нее.
