Я вздрогнула, но не от сурового тона директора, хотя и от него пробирал мороз по коже, просто о мою ногу вдруг что-то потерлось. Что-то теплое и вроде как мягкое. Закусила губу, подавив вскрик, – жутковато все же. «Мр-р-р, мя» – тихий мявк вызвал облегченный вздох. Фу-у-ух, всего лишь кошка, вот что значит – у страха глаза велики.
Толстенькая черная тушка с мелкими крылышками снова любовно потерлась об меня, хрипло помуркивая. Боясь, что он выдаст мое укрытие, аккуратно подтолкнула животное проходить не задерживаясь. Куда там, кошак упорно усеивал мои штанины шерстью и норовил куснуть. Что ж такое, мятой ему тут намазано, что ли?
Замерла от собственной догадки – мята! Вот же Бездна.
– Рашшас сказал, это не займет много времени, мы только проверим тварюшек и… апч-хи! – смачный чих разнесся по пустынному коридору административного крыла. Затем послышалось чуть насмешливое лорда-директора:
– Платок?
– Погоди-погоди… а-а-апчхи! Какого лысого тролля? – Это уже магистр.
– Простыл? А все на амбразуру лезешь.
– Да при чем тут простуда? Здоров я… ах-ах… пчху!
Короткий смешок собеседника несчастного преподавателя.
На мое плечо опустилась невесомо легкая ладонь. Я вновь подавила удивленный вскрик и сосредоточилась на неизвестном, перестав вслушиваться в разговор лордов. Впрочем, неизвестный был очень даже знаком.
– Адептка Кирана, – прошелестел младший дух, видно, тоже не желая выдавать своего присутствия, – а что это мы тут делаем? Подслушиваем? – Он недобро прищурился.
– Я… это вот, – взгляд скользнул по почти прогрызшему мою штанину коту, – кису вашу нашла. Она же ваша?
Хныкс оторопело вытаращился, потом спустился мне под ноги, растекся там туманной дымкой. Обижено пробубнил:
– Ужастик, шкура плешивая, я тебя обыскался, а ты… Пр-р-редатель!
Я наклонилась и подобрала котейку удивительно флегматичной наружности, он заурчал громче. Дух скис и даже цветом посерел.
– К адептам ластиться начал, – горестно констатировал он, – сроду за ним такого не водилось. Опыты? – Ужастик демонстративно облизал мои пальцы.
– Вообще, – тихим шепотом заметила я, – он у вас очень нетипичный кошачий, они же духов терпеть не могут.
Хныкс махнул прозрачной рукой, неприятно пройдя при этом сквозь мое тело, затем уплотнился и стал практически осязаем.
– О, это очень интересная, но крайне печальная история, – начал он вдохновенно вещать, и я мысленно помянула Хаос. В моем случае следовало бы поскорее и незаметно убраться подальше, а уж никак не подставлять уши для нещадной эксплуатации всем кому не лень. – Когда-то, когда я его нашел, это был кро-о-ошечный…
– Знаете, – перебила я духа, – сейчас неподходящее время для погружения в воспоминания. Я бы с удовольствием продолжила путь, темных ночей вам. – Хныкс побагровел от негодования. Честное слово, он как будто красноватый оттенок принял.
– Какие мы смелые, посмотрите-ка на нее. – Он попытался выдрать у меня из рук кота. – Отдай, пигалица несчастная.
Я вцепилась в Ужастика мертвой хваткой, не знаю зачем, наверное, из вредности. И поражаясь собственной наглости, глупости или что там за помутнение на меня нашло, так же тихо прошипела:
– Ваша беда в том, уважаемый Хныкс, что вы слишком много ноете о своей нелегкой судьбе и пристаете к совершенно незнакомым людям, которым ваши печали до звездочки. Попробовали бы хоть раз поинтересоваться у других, как им живется, обзавелись бы друзьями-приятелями. Порою, чтобы тебя с интересом слушали, нужно и самому научиться это делать.
