— Что? — хлопает она блядски невинными глазами.
— Ничего. Просто ты мне мозг взрываешь.
— Это у нас взаимно, — сводит она свои охуенные ноги, складывая на них ручки, перебирая презервативы. И в ее руках это выглядит как-то даже неправильно. — Ты только представь, как будет здорово. Ты лишишь меня девственности, научишь меня всяким там штучкам, как сделать мужчине приятно, а потом я отправлюсь прямиком к Игорю, уже вся готовенькая ублажать его. Как тебе такой план?
— Сейчас кончу от счастья! – ору, поворачиваясь к ней. Член тут же падает, и я спокойно пихаю его в штаны. Привожу кресло в прежнее положение.
— Так и говорю, идеальный. Так что можем продолжить, — эта дура убирает волосы в хвост и разрывает очередной пакетик.
У меня зубы сводит от злости. Она реально считает, что так и будет? Вырываю пакетик, коробку и выкидываю из машины.
— Зачем?! Я только настроилась! — впаиваюсь в ее тонкие плечи пальцами и трясу.
— Ты сама-то понимаешь, что несешь хуйню! Чего ты пытаешься добиться?
— Но ты сам это предложил! Ты сам сказал, что после секса с тобой я стану встречаться с нормальным парнем. Сам решил, что я буду твоей временной подстилкой!
— Ты все перевернула! Почему, блять, подстилка-то?
— Да потому что любимых девушке в машине девственности не лишают со словами «моя очередь»!
— Все, это пиздец. А что я должен был сказать? Какую ты себе сказку-то придумала? Лепестки роз и цветистые признания в любви? Адресом не ошиблась?
— Ошиблась! Когда думала, что значу для тебя хоть что - то!
— Когда ты, блять, кончала тебя все устраивало!
— Меня все устраивало, когда ты не считаешь себя обязаным за мной присматривать, а попутно трахать, потому что тебе так удобно! Но при этом совершенно не думаешь, о том, что при этом чувствую я! – кричит она, а у меня тоже есть, что сказать, но я не успеваю, потому что вижу, как румяное лицо мгновенно бледнеет.
— Дверь, – только и шепчу, чтобы не спровоцировать взрыв. Тут же наклоняюсь, дергая ручку, и Лена буквально вываливается на влажную траву. Я тут же за ней. Поднимаю, придерживаю волосы и даю очистить желудок.
— Господи, какой стыд, – хрипит она, а я только смеюсь.
— Со всеми бывает.
— С тобой такого точно не было.
— Да почему. Нажрался я как-то. По молодости, потом всю ночь с унитазом целовался,- когда из-за Ани человека убил. В ту ночь я пережил ад, прекрасно осознавая, что повторись все, я бы ничего не стал менять.
— Врешь поди, — на глазах трезвеет принцесса и поднимается. Я тут же пиджак на ее накидываю, который ей достает до бедер и достаю бутылку воды. – Ты же всегда такой идеальный.
— Ты не знаешь меня, Лена.
Она смотрит пару мгновений и кивает, полоская горло.
— Ты не даешь узнать.
Я тут же вспоминаю болезненную юность: побег из дома от ответственности, когда родилась у престарелой матери Оля, когда я шпионил для одного бизнесмена, когда захотел быть столь же любимым, как и брат-близнец, и начал встречаться обманом с его девушкой, психиатра, который долго объяснял мне, что влечение к сестре уже давно прошло, и я нормальный. И я даже почти поверил ему, пока не выросла Лена, заманивая балетными па и рождая болезненные воспоминания. Надо ли это все девочке, которая просто хочет быть любимой. Которая вряд ли когда-нибудь осознает, что является для меня худшим из триггеров, которая никогда не будет единственной, а станет лишь заменой. Нет, ей ничего это не нужно. Ей нужен красавчик Кирилл, как и всем остальным. А копни она глубже, сбежит тут же, только пятки будут сверкать. Нахуя мне этот гемор? Нахуя мне снова любить?
