Он все еще внутри, а я вдруг вспоминаю, как делаются дети, и начинаю с криком его отталкивать.
— Что? – вскакивает он, а я смотрю на его чуть обмякший член и вижу, что он полностью красный. И выглядит это настолько презабавно, что я смеюсь. Забыв о боли между ног. – Ха – ха. Это презерватив. Схватил первый попавшийся.
Он стягивает его под мой ошеломленный взгляд и идет в ванную, шумит водой, но тут же возвращается, усаживаясь у моих ног. Я даже не поняла, что он был в защите. И почему я сама об этом не подумала.
— Эй? — дергаюсь я от холода между ног. В его руках губка и он ноги мои раздвигает. – Зачем. Я могу душ и принять.
— Сегодня я твой душ, — удерживает он мою ногу и начинает вытирать болезненно ноющую промежность.
«— Это приятнее, чем секс», — говорю вслух. Наверное, я просто ожидала с ним чего – то космического, хотя и догадывалась, что будет больно. С другой стороны, рядом с ним даже боль не кажется трагедией. Ведь теперь мы вместе.
Кирилл смеется и ложится рядом, выкидывая губку. Его пальцы на моей груди, снова рождают новые импульсы возбуждения.
— Сейчас я могу честно сказать, что не делал ничего приятнее, чем занимался сексом с тобой.
— Правда?
— О да, и я очень хочу повторить, — накрывает он мое тело, целуя шею. И как его сдвинуть то?
— Стой! Давай не сегодня, — а лучше никогда. – А может ну его этот секс.
— Тебе тоже понравится, ты будешь умолять меня тебя трахнуть.
— Какие-то сказки, — фыркаю я, а Кирилл вдруг ноги мои в шпагат растягивает, сползает, ложится между ног. – Хотя если ты будешь делать это, то я, пожалуй, готова терпеть боль.
— Ты неподражаема, — шепчет он со смешком. – Не переживай. Больно будет только первый раз.
23. Глава 23.
*** Кирилл ***
Тело все еще вибрирует. Поясница ноет, а член словно солдат, снова хочет отправиться в бой. И я каким — то магическим усилием воли не проникаю снова в эту сладкую киску, а просто слизываю ее нежный вкус, успокаивая боли, о которых малышка ноет. Но в какой — то момент ее разговоры превращаются в стоны, в какой-то момент и у меня срывает башню. Я понимаю, что больше не стоит мучить сегодня Лену, но она так страстно выгибается. Так гладит меня, так томно произносит имя, что я спешу натянуть новую резинку и нависнуть сверху, чтобы еще раз использовать ее чувства ко мне.
— Малыш, впусти меня, мне очень надо, — шепчу тихонько, целуя нежные, пересохшие от стонов губы. Она головой мотает, ноги пытается сдвинуть, но мне так нужно в нее, мне так хочется снова ощутить ее тугое влагалище, что я почти умоляю. – Пожалуйста, сладкая. Мне очень, очень нужно.
Она сдается, ослабляет мышцы, давая мне ноги ее на пояс закинуть, провести головкой пару раз вдоль щелки, раздвигая влажные от слюны и ее соков складки.
Она шумно выдыхает, когда я толкаюсь вглубь, с трудом, но двигаясь, пока полностью не погружаюсь в нечто тугое и горячее. Пульсирующие стенки влагалища ощущаются даже сквозь тонкую преграду. Лена хнычет, но я тут же ловлю ртом ее тугой сосок, начинаю перекатывать на языке, мягко скользя внутри, не делая резких движений. Перехожу на другой сосок, а она ноги вокруг моей талии чуть крепче сжимает, тело напрягает, когда чуть амплитуду уменьшаю, совершая короткие, резкие рывки внутрь.
— Кирилл, — удивленно вскрикивает Лена, а я пугаюсь. Неужели так больно.
— Больно? Малыш ?
— Нет, то есть, пока непонятно, но уже нет ощущения, что меня режут.
