Девочка осторожно коснулась струн скрипки. Они звонко ей ответили.
– А ну убери руки! – рыкнул Ким.
Девочка боязливо отскочила в сторону.
– Зачем ты так, – улыбнулся Йозеф и протянул девочке ломтик пирога. – Иди сюда? Ты чья такая?
– А ничья, – ответил за неё Ким. – Приблудилась, откуда невесть. Марта её подкармливает, а она даже по хозяйству толком не помогает.
– Почти как я, – улыбнулся музыкант и вновь на девочку глянул, и уже два кусочка пирога протянул. – Ну же, держи. Как тебя зовут?
– Диса, – девочка схватила протянутую еду, быстро запихивая её в рот.
– Не спеши. Ешь, – улыбнулся музыкант.
– И я так хочу, – Диса кивнула на скрипку. – Ты меня научишь?
– Ты этого хочешь? – удивлённо, спросил Йозеф.
Диса кивнула.
– А помогать по хозяйству будешь? – вновь спросил он. – Музыка, она такая, лодырей и бездельников не любит. Терпение, упорство, а главное – любовь и нежность.
Взял он скрипку и заиграл так, что душа счастьем и гармонией налилась. И плакать хотелось, и смеяться.
– Вот так, – Йозеф опустил смычок и осмотрел девочку. – Готова?
– Да, – Диса вновь кивнула. – Только научи.
– Ох, что-то не вертится, – вздохнул Ким. – Ты даже уборку на половине бросаешь.
– Я смогу, дяденька, смогу, – глядели на Йозефа голубые глаза. – Научи. Пожалуйста.
Глаза девочки не врали. Виден был азарт и стремление.
А поначалу всегда так. Были как-то у музыканта два ученика, рвались, горели желанием, а после трёх занятий – сбежали. А его сочли плохим учителем и выгнали.
«Учителя плохими не бывают, – вспомнил он слова отца. – Главное – настрой, упорство и желание ученика, а навык придёт с годами».
– Оставайся у нас, – вдруг предложил Ким. – Место есть.
– Тогда тебе и её оставить надо, – ответил Йозеф, кивнув на Дису.
Девочка улыбнулась. А Ким сомнительно оглядел белокурую дурнушку.
