– А зачем ты в мою тетрадку подглядываешь?
Я показала ему язык, и снова начала писать, пусть дальше, что хочет делает, мне уже все равно, его ведь накажут, а не меня.
– Серый, что там у тебя? – крикнул Ангел с последней парты. Ангел это только прозвище такое, потому что фамилия – Архангелов. На самом деле поведение у него совсем не ангельское. Хотя и у меня тоже.
– Лизун, Аксюта дала.
– О! Кинь посмотреть.
– Не вздумай! -шикнула я, но было уже поздно, и прямо в десяти сантиметрах от моего уха пролетела большая черная клякса, а затем раздался хлопок, и Ангел спрятал ее у себя в руках.
– Теперь обратно кидай, – сказал Сережа.
– Подожди, сейчас Клюву кину.
Клюв и Клюшка это одно и тот же. Человек один, а прозвища два.
– Хватит, я писать стараюсь, мне нельзя двойку получить, мать убьет.
Ну хоть Клюшка оказался разумным человеком.
– Тогда кинь обратно Сереже, а то не успеешь на пятерку написать, -язвительно сказал ему Ангел.
Я услышала, как Клюв разозлился на такое, резко встал из-за парты и швырнул куда-то лизун. Не успев увидеть, куда он приземлился, я услышала звук похожий на шмякание. Будто мяли тесто, и потом кинули лепешку на стол. На парте Ангела ничего не было. Я резко начала крутить головой, оглядывая класс, но потом поймала взгляд Сережи. Удивленный, испуганный и направленный куда-то вверх. Закусив губу, я посмотрела туда же, куда смотрел он, и увидела, что на потолке, между окнами, красуется огромное черное пятно, капля с которого начинает медленно тянуться вниз.
– Доигралась? – хмыкнула Юлька со второй парты.
Я повернулась к Сереже и стала орать на него.
– Видишь? «Да никто ничего не увидит» -передразнила я его, – сейчас придет и устроит мне! Этого хотел? У нас самостоялка не написана, так и еще и это теперь! Скажешь, что я виновата, чтобы в школу моих родителей вызвали? А вот и нет, я скажу, что ты во всем виноват! Эта твоя дурацкая идея была.
Сережа уставился в парту и даже не смотрел на меня. В классе вдруг стало очень тихо, и среди этой тишины я расслышала предательские шаги по коридору.
– Идет уже! Сейчас возьму и сдам тебя, – пнула я локтем Сережу и зло посмотрела на него.
Дверь открылась и в класс вошла Эмма Борисовна. Я максимально съехала вниз по стулу, чтобы меня не было видно, и уткнулась головой прямо в тетрадку.
– Еле нашла ваш журнал! Оказывается, соседний класс перепутал: вместо своего ваш взял. Вот уж поиски!
Она начала обмахиваться рукой, и села на стул, а потом резко посмотрела на часы и воскликнула:
– Это сколько же меня не было? До звонка 15 минут! Написали хоть что-нибудь без меня или с ума сходили?
Класс закивал головой, а потом три девочки встали и положили на стол свои тетрадки.
– Вот, молодцы! Сразу вижу, кто, действительно, старался.– похвалила их учительница.
Ну конечно, они же отличницы, им быстрее всех надо. Первая тетрадка, конечно, Коробка. Неудивительно. Быть отличницей значит быть хорошей подлизой. Сейчас этим они меня разозлили еще больше. После них тетрадку положил Клюв. Тоже мне «разумный человек». За ним пошла Юлька со своей тетрадкой и по пути не упустила момента смерить меня своим разочарованным взглядом. Вот тебе и подружка. Это была ужасная досада.
Ладно, первые три задания у меня более-менее готовы, остались последние два, за пятнадцать минут как-нибудь успею.
– Душно тут сегодня, может окно откроем? – сказала Эмма Борисовна.
