А теперь – кара, вечный позор.
Но ведь если ошибка – это грех, а не опыт, как ты станешь учиться?
Слово «душа» – от «дых» или «дух» – дышащее, живое, дышащее светом.
А стало чем-то абстрактным, почти безжизненным, в философских спорах.
Или «наука» – от «знать», «ведать».
Наука раньше – это живая веда, неразделимая с природой и духом.
Теперь – это цифры, эксперименты и страх выйти за рамки.
Корень как будто продолжает звать нас:
Вернись. Очисти. Услышь заново.
Когда ты берёшь слово – смотри в корень.
Корень – это компас.
Он укажет, был ли смысл светлым, глубоким, живым – или он уже мёртв и подменён.
Он скажет: это – ложь, замаскированная в язык.
Это всё равно, что найти древний чертёж, по которому можно восстановить храм.
Корень – это чертёж.
Он показывает, каким было первоначальное здание смысла.
Если мы хотим пробудиться —
нужно не новые слова придумывать,
а очищать старые.
Нужно вспомнить корень – и вырастить из него новую речь.
Иначе мы будем вечно говорить не собой, а чьим-то голосом.
2. Слово до и после крещения Руси – как христианство изменило значение слов
Язык – это не просто средство общения.
Это система мышления, способ восприятия реальности, карта, по которой человек ориентируется в мире.
И потому, когда власть хочет изменить народ, она изменяет не только веру – она изменяет речь.
Крещение Руси – это не только религиозный перелом.
Это – эпоха глубокой языковой трансформации.
С приходом христианства были перетолкованы сотни слов, особенно тех, что обозначали духовную силу, тело, род, природу, волю.
Слово «бог», например, до христианства было множественным: боги – как силы природы, духи рода, живые проявления мира.
Они были образами законов мироздания – Сварог, Перун, Лада, Велес…
Каждое имя несло функцию, вибрацию, архетип.
С христианством остался один Бог – монообраз.
Все остальные боги были объявлены идолами, бесами, злом.
Так вырезалась многомерность восприятия мира.
И слово «бог» стало вне мира, вне тела, вне природы.
Если раньше бог был в земле, в небе, в теле, в огне,
то теперь он стал в неведомом небе – далеко и недоступно.
Слово «грех», как мы уже касались,
в дохристианском смысле значило промах, ошибка, утрата целостности.
Это был естественный этап пути – ты сбился, понял, вернулся.
В этом не было вины – была жизнь.
С христианством грех стал преступлением перед Богом,
требующим покаяния, унижения, самобичевания.
Ошибка перестала быть опытом – она стала тяжестью, виной, клеймом.
Так рождается внутренний страх за каждый шаг вне догмы.
А что произошло со словом "воля"?
В дохристианском сознании воля – это не просто свобода.
Это жизненная сила, мощь действия, осознанная решимость идти по пути предков и духа.
Русский человек говорил: «по воле», «волен», «вольный» – и это значило: живу в силе, в соответствии с собой.
Но с приходом религии воля стала противопоставляться смирению.
Теперь воля – это бунт против Бога.
Лучше быть смиренным, чем вольным.
Так постепенно свобода стала грехом,
а подчинение – добродетелью.
Слово «плоть» тоже изменило свой облик.
Для древних славян тело было храмом,
в нём жила сила рода, дух, огонь жизни.
Тело почиталось, очищалось, развивалось.
С христианским подходом плоть стала врагом духа.
Плотское – значит греховное.
Чувства, желания, страсть, сексуальность – всё это осуждалось.
Тело нужно было подавить, обуздать, игнорировать.
Так в сознание встроился раскол:
душа – "высшая", тело – "низшее".
