Он покачал головой.
– Нет, Олеся Владимировна. Сожалею, но нет, – и вышел из учительской с неловкой и виноватой улыбкой. А я никак не могла взять в толк, почему тоже чувствую себя виноватой. Я ведь не сделала ничего плохого и предосудительного. «Боится», – вспомнила я Ленины слова. «Будет время», – сказал Андрей. Да, пожалуй, в этом был смысл.
На планёрке накануне лета Андрей выступал с больным горлом. После первых же звуков у меня сжалось сердце. Я представила, как краснеют и напрягаются связки в горле Андрея, какой острый ком впивается изнутри в гортань, раня и мешая говорить. После отказа напарника от коктейля я слегка отошла в тень, но подарок на окончание учебного года всё-таки принесла, на всякий случай. Недомогание Андрея решило дело.
Ближе к вечеру я зашла в его кабинет и с широко распахнутыми глазами и влажными подрагивающими пальцами протянула Андрею брелок – грифона, миниатюрную копию одного из стражей Банковского моста в Петербурге. Он лежал у меня почти год с последней поездки в северную столицу, и я так и не нашла для него хозяина. В итоге он нашёлся сам – и абсолютно естественно.
– Вот, это вам. С окончанием учебного года, – улыбнулась я. – Ну и, учитывая всё, с пожеланием здоровья.
Грифон был принят искренне и ласково, с почти мальчишеской открытостью.
– А, Банковский мост! Я был там. Мы с коллегами ездили.
И от улыбки этого человека мне стало тепло и радостно.
31.05.14. Я и мама поехали в Заельцовский парк, но застряли в пробке до самого вечера. Я дико испугалась, потому что пропустила практически всё дежурство. Вышла на остановке и побежала в лицей со всех ног, а когда прибежала, столкнулась с Андреем на повороте. Я ожидала, что он будет меня ругать, но вместо этого он обнял меня и приободрил. Сказал, что всё в порядке и он справился сам. Потом мы с ним стояли обнявшись на несуществующем четвёртом этаже и смотрели на пролёт лестницы.
– Обещаю, что не буду слишком часто красть вас у иностранцев, – произнесла я тихо.
– Да я и не против, чтобы вы меня украли.
На следующий день он снова обнимал меня, но уже в учительской. Шептал на ухо:
– Нам стоит перестать так встречаться. Может, поужинаем?
Пару секунд посомневавшись, я всё же согласилась.
А потом, уже в сумерках, я и Андрей шли за руку по коридору. Коллеги с любопытством оборачивались нам вслед, а я его подбадривала:
– Не бойся. Пусть говорят.
Учебный год закончился – и неопределённость в отношении Андрея я решительно перечеркнула жизнеутверждающим стихотворением «Вперёд, в будущее», в котором соединила чувства к мужчине с жаждой путешествий и новых открытий.
Перекрёстки, пыль вдоль чужих дорог и тёплый воздух далёких стран появились в этом стихотворении не случайно. 28 июня я вместе с Энн полетела в Германию. Горы и Баварский лес с их впечатляющей растительностью и чудесными видами ждали нас.
Глава третья. Слова и действия
– Энн, а вон ещё коряжка, сфотографируй меня!
– Сейчас.
Я засуетилась, придумывая небанальную позу, но остановилась на простой и естественной.
– Будто присела отдохнуть после долгой дороги, – прокомментировала сестра, поднимая с травы объёмную сумку.
– Ладно, идём догонять.
– Только не запнись о корни, лес старый.
– «Всё помнит да гневается», – процитировала я любимого героя из «Властелина Колец».
– Вряд ли гневается, разве что на отставших туристов, которые по глупости заблудились.
