— Что случилось? — растерянно выговариваю я.
Он покачал головой, шагнув внутрь. Он не ответил, просто притянул меня к себе и уткнулся в мою шею, и крайне медленно выдыхает. Я ждала молча, не зная, что сказать, но я знала, что ему сейчас это нужно.
Через мгновение, я отстранилась. Его взгляд был затуманен. Я взяла его лицо в руки, и спросила шепотом, — Что с тобой случилось?
Он покачал головой, полностью отстраняясь, — Я не могу тебе сказать.
Опять. У него что-то происходит, а я не знаю что. И, по сути, не имею права докапываться.
— Хорошо, — якобы спокойно отвечаю я.
Он бросил на меня взгляд, но ничего не сказал.
Я повернулась в сторону кухни и спросила через плечо, — Что ни будь выпьешь?
— Боже, да.
— Текила? Ром? Вино?
Он опустился на диван, положил голову на изголовье и прикрыв глаза, — Можно, Ром.
Я почувствовала ком в горле и хриплым голосом спросила, — Ты хочешь напиться?
— Это лучше, чем то, что я чувствую сейчас.
Вместо одного стакана я вытащил два и отодвинула вино в сторону. Я подошла и уселась на кушетку рядом с ним с бутылкой и двумя стаканами в руке.
— Спасибо, — сказал он с нежностью в голосе.
Он сел и взял у меня бутылку и стаканы, поставив их на журнальный столик. Он налил нам обоим.
Едва наши взгляды сталкиваются, он произносит, — Я знаю, почему я пью. А почему ты?
— Ты не единственный, кто хочет что-то забыть.
Я закрыла глаза и выпила, почувствовала сжение в горле и сморщилась.
Я протянула стакан. Клим взял его, он усмехнулся и налил ещё.
— Я не смог позвонить тебе раньше и …, — он сделал паузу, прежде чем сказать. В его глазах я увидела боль, — Сегодня я потерял друга. Мне нужно было уладить дела…
Я чувствовала, что он хотел сказать больше, но не мог. Я села рядом с ним на диван, и подтянула колени к подбородку.
— Близкий друг? Дядя Саша тоже знал этого человека? — спросила я, не знала как ещё поддержать разговор.
Он просто кивнул.
— Мне жаль, — и мы просто смотрели друг другу в глаза. Ураган странных эмоций сквозит, между нами. Этого не объяснить. Это надо чувствовать.
Я крепко сжала стакан в руке и сказала единственное, о чем думала в этот момент, — Я рада что ты пришел.
— Спасибо, — его рука легла на мою ногу. Это прикосновение, через тонкую ткань ночнушки, обожгло. Как будто раскаленным железом по коже. Озноб по коже сменяется волной дурманящего жара. Я отвожу взгляд, чтобы перевести дыхание.
Я потянулась к нему и взяла его руку, переплетая наши пальцы. Клим посмотрел, но ничего не сказал.
— Я знаю, что ты ничего не можешь мне рассказать про себя, поэтому, я могу рассказать тебе о себе. А ты когда ни будь, возможно, поведаешь свою историю.
Я каждой клеточкой своего тела ощущаю его взгляд, но я не смотрела в его сторону, мой взгляд был направлен на пейзаж за окнами, на звездное небо. Так проще говорить. Говорить ему о покойном муже, это тяжело, но говоря это Климу, я чувствовала, что мой лёд внутри меня, плавиться. Мне нужно кому-то выговориться.
— Моя семья живёт далеко, поэтому, когда мы с Андреем переехали сюда, он стал мне самым близким. Он со своими родными не ладил. Его мама меня невзлюбила, а папа просто… отсутствовал. Его сестра ненавидела его, и у него был еще брат, которого я никогда не видела. Его даже на похоронах не было. Когда его не стало, я тоже тогда умерла. Со мной тогда была Кира, и я ей безумно благодарно за то время. Если бы не она…
