Сонгланд был бедной страной на полуострове – на краю континента. Предки нынешних обитателей Сонгланда отказались признать Энобу императором, и в результате крошечное королевство исключили из торговых соглашений Аритсара.
От остальной империи Сонгланд был отрезан горной цепью. В Аритсаре и вовсе забыли бы о его существовании, если бы не Искупители.
Эноба Совершенный заплатил за мир высокую цену. Каждый год три сотни детей посылали к Разлому Оруку – последнему известному входу в Подземный мир. В обмен на эту жертву абику не нападали на человеческие города и деревни.
Дети, известные как Искупители, рождались с картой на коже, с помощью которой должны были пройти через Подземный мир и вернуться обратно в царство живых. Немногие переживали это путешествие. Как следствие некоторые семьи прятали своих Искупителей. Но за каждую пропущенную жертву абику насылали на континент полчища чудовищ и болезни.
Считалось, что Искупители рождаются случайным образом, у любого народа и социального класса. Однако по какой-то причине последние пятьсот лет они появлялись только в Сонгланде.
Никто не знал, почему. Впрочем, жители Аритсара, освобожденные от необходимости жертвовать собственными чадами, придумали множество теорий, чтобы хоть как-то успокоить совесть. Они утверждали, что сонгландцы наверняка чем-то оскорбили Сказителя Ама. Или Искупители стали наказанием за какой-то прошлый грех в истории гордого королевства. Или, возможно, Сонгланд был благословлен Сказителем, а их дети – это святые, рождающиеся для принесения в жертву ради общего блага.
Последнее, разумеется, подразумевало под собой благо Аритсара.
Я покосилась на Ву Ина. Он не выглядел особенно святым. Но, конечно, он был особенным, раз выжил в Подземном мире. В тех редких случаях, когда Искупители возвращались оттуда живыми, они были безвозвратно изменившимися.
Я улыбнулась ему и Кэтлин. Может, если я понравлюсь незнакомцам – моим постоянным охранникам, – то мне больше не придется разговаривать с невидимым императором?
У меня впервые появятся друзья. Настоящие, а не воображаемые.
«Пожалуйста, только не считайте меня демоном, – мысленно взмолилась я. – Считайте меня обычной девочкой. Нормальной, совсем не страшной девочкой из торгового каравана».
– Нам правда нужно с ней нянчиться? – недовольно обратилась Кэтлин к Леди. – Разве ты не можешь нанять немую гувернантку или подкупить обычную, чтобы она молчала?
– Нет, – отрезала Леди. – Когда моя дочь покинет пределы усадьбы Бекина и поедет в Олуон, я не смогу контролировать то, что она видит и слышит. Она должна находиться рядом с людьми, которым я доверяю.
Что?
«Я покину усадьбу Бекина?»
Кэтлин скрестила руки на груди.
– Ты уверена, что это… существо, созданное для исполнения желания, готово?
– У нас мало времени. Другие дети уже проходят отбор. Если мы не поспешим, в Совете принца не останется места…
Леди умолкла, оборвав себя на полуслове, и бросила нервный взгляд в мою сторону.
– Не волнуйся, – сказала Кэтлин с ухмылкой. – Мы всегда можем освободить место.
Леди нахмурилась.
– Надеюсь, в том не будет необходимости. Император и его… – Леди снова не договорила, глянув на меня. – Император и его… друзья… слишком умны, чтобы на такое купиться. Она должна пройти отбор как можно более естественным образом.
Кэтлин рассмеялась.
– Нам тоже нужно следить за словами? Она ведь все равно узнает.
