Лучистая. Из жизни Звездолётика и Паровозика - страница 3
Я сразу понял – и тебе, и мне кранты.
Пришлось пойти через кранты, сперва – робея.
Мы друг для друга – обоюдно – всё и вся.
И нейромедиа, и сны, и надземелья.
Мы друг на друга смотрим, действия прося,
но как получишь это действие немедля?
Я человек… Ты человек… МЫ ЧЕЛОВЕК!
Словесный брак, однако действия – двойные.
МЫ ПОЛУЧАЕМСЯ! И нам не нужен чек.
Пускай несчастные решат, что мы – больные.
Мы пишем песню в жанре Sapio-n-Sex,
мы рвёмся в горы,
чтобы с них швырять банкноты,
и нам помогут снова Doors или T. Rex
прибраться в мире к наступлению субботы.
И нас таких – не то что мало… Мы одни:
ты эксклюзив от ноября, я – от апреля.
МЫ ПОЛУЧИЛИСЬ! Нас попробуй догони.
Мы дышим вечностью, любя и не робея.
«Кто я в Космосе глаз …»
Кто я в Космосе глаз —
неземных, озорных и манящих?
Кто я в Жизни твоей —
если стал вдруг Твоим?
Кем я был до Тебя —
и насколько я был настоящим?
Кем я стану с Тобой —
брошен ввысь… и храним?
«Ты мне не отвечаешь целый день…»
Ты мне не отвечаешь целый день,
я целый день прожил без кислорода…
Всё правильно. Забудь и обесцень.
Моя недорогая позолота —
твоим рассветам вряд ли здесь нужна —
не просит совершенство добавлений,
как шуму не подруга – тишина,
от шума только стрессы и мигрени.
Ловлю себя на мысли вот о чём:
поэты вдоль «объектов» брешут часто,
и я во лжи бываю уличён,
по счастью – вне текущего «участка».
За несколько подаренных часов
ты столько сообщила мне энергий,
что каждый драгоценный эпизод —
вобрал и тишину, и фейерверки.
А праздники – твоей природы шум,
исполненный веселья и восторга,
чем, собственно, и я сейчас дышу…
Мой праздник, не суди меня ты строго.
Допустимая Грань
Допустимая Грань…
Остановка на линии Чуда.
Мне пора выходить —
был оплачен досюда билет.
Ну, а я крепко сплю.
«Забеги на неделе к врачу-то» —
Мать во сне говорит,
протянув горстку светлых монет.
«Не до этого, Мам, —
отвечаю с уверенным видом. —
Я, во-первых, здоров,
и всегда много дел – во-вторых».
«Сын, смотри тогда сам…
Не волнуйся, летя до Мадрида».
«Мам, какой, блин, Мадрид?!
Нет и в планах маршрутов таких».
Допустимая Грань…
то ли это село на отшибе,
где грохочет «железка»,
и церковь стоит без креста,
то ли город-герой,
аккуратный, машина к машине.
Мне пора выходить,
но не помню я эти места.
Сплю и вижу Тебя!
На видение прав не имея —
пробухал все права…
(Что за глупый, кошмарный сюжет?
Я не то что не пью —
я забыл и дорогу до Змея!)
Нарушаю закон.
Подхожу к тебе ближе. Привет…
«…Ты прекрасна, как сон!» —
и предлог затесался ненужный.
«Ты прекрасна, как сон» —
повторяю чуть слышно тебе.
В чистом городе нет
агрессивной рекламы наружной.
А в метро открывается станция —
Новый Тибет.
…Допустимая Грань —
у водителя в зеркале тает,
он забыл про меня,
измотали его города.
Рядом толстый пацан —
то видосы в ТикТоке листает,
то кому-то звонит…
и мы едем незнамо куда.
Мне придётся сойти
на одной из других остановок.
Добираться назад.
Или где-то остаться навек.
Сплю и вижу Тебя!
Ты являешься снова и снова.
В словаре молодых —
называется это «камбэк».
Поле
Быть с тобой – значит, быть откровенным,
не попав под сомнений печать.
Если холод проходит по венам —
так об этом тебе и сказать.
Если тёплые-тёплые строчки
станут зимней обувкой души —
и тебе сотворить сапожочки,
без намёка – «ко мне, мол, спеши».
Если бьётся пока ещё сердце —
пусть побьётся в ладошку твою…
Не сочти за пошляцкую дерзость.
Извини, что себя не таю.
Времена вороватых сомнений
на Земле никогда не пройдут,
Похожие книги
