– В данный момент, – холодно промолвил Малик, – мы ничего не можем предпринять, если, конечно, ты не обладаешь сверхъестественными способностями, о которых мне неизвестно.
– А если она беременна? Что тогда?
Этот вопрос застал Малика врасплох. Почему он не подумал о последствиях? Они оба так неопытны и совсем потеряли голову от страсти…
– Это маловероятно, – заявил Малик с уверенностью, которую вовсе не чувствовал. – Но даже если и так, тогда она свяжется со мной, и я решу этот вопрос.
– Как? – не унимался Асад. – Представишь мировому сообществу внебрачного ребенка? Очернишь нашу родословную полукровкой?
– Хватит, – отрезал Малик. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. – Я поступлю так, как посчитаю правильным.
– Ты же осознаешь, как подобный скандал скажется на репутации нашей страны? – В мутных глазах старика промелькнула тень неподдельного страха. – Торговые соглашения, договоренности с племенами бедуинов… Все зиждется на фундаменте монархии, олицетворяющей стабильность. Алазар – страна, проповедующая традиционные ценности. Ею не может править султан, который ведет себя как западный плейбой. Если твое поведение посеет в народе зерно сомнения…
Малик кивнул, прекрасно понимая, что подразумевает Асад. Он не опозорит честь своего рода из-за девушки, которую знает меньше дня. Даже если благодаря ей он впервые за всю жизнь испытал нечто похожее на счастье.
– Нет, – клятвенно произнес Малик. – Я никогда не подведу свой народ.
Рим лишился своего сказочного очарования. Вернувшись в хостел, Грейси приняла душ и переоделась. Собрав вещи и расплатившись за проживание, она закинула рюкзак на плечо и вышла на улицу, объятую удушающим полуденным зноем. То, что вчера казалось прекрасным и чудесным, теперь выглядело уж очень неприглядно.
Рядом с ней пронесся мотоцикл, выплеснув ей в лицо клубы выхлопного газа, а проходивший мимо человек сильно задел ее за плечо. Грейси отшатнулась назад, но не потеряла равновесия. Еще крепче схватившись за ручки рюкзака, она направилась в сторону железнодорожного вокзала Термини.
Ко второй половине дня поезд доставил ее в Венецию. Грейси бродила вдоль Гранд-канала, тщетно пытаясь заставить себя восхищаться великолепным городом на воде. В глубине души ей не давали покоя воспоминания о том, как Малик оттолкнул ее, сказал ей уходить с таким холодным, почти презрительным выражением лица…
Никакая невидимая нить их не связывала. Он, наверное, использовал эту фразу с каждой новой пассией. Теперь ее даже удивляло, как она могла поверить в подобную чушь. Ей стоило догадаться по его смелости и уверенности, что Малик вовсе не так неопытен, как говорил. В его действиях отсутствовали скованность и смущение, свойственные неискушенным любовникам.
И вдобавок ко всему Малик – наследник престола. Конечно же, ему просто захотелось поразвлечься с американской простушкой. Как же Грейси глупа и наивна!
В течение следующих пары недель ее путешествия продолжались, но дух авантюризма и жизнерадостность окончательно покинули ее. Несколько раз она порывалась отправиться домой раньше времени. Единственное, что ее останавливало, – это лица ее семьи и друзей, ведь они предупреждали о том, что не стоит уезжать на другой конец земли. Грейси забудет Малика аль-Бахата, будущего правителя Алазара. В конце концов, пострадала только ее гордость, а не сердце.
Спустя десять дней, находясь в маленькой немецкой деревушке, где уже несколько часов шел проливной дождь, она почувствовала легкое недомогание и ее сразу же стошнило. Прижав голову к стене в ванной, куда доносились назойливые звуки перенаселенного хостела, она закрыла глаза, чувствуя, как лоб покрылся холодной испариной. Заболеть кишечным гриппом во время путешествия по Европе – только этого ей не хватало.
