Лучшее лето в жизни - страница 4

– Ага, другого смысла у них нет, – скептически отозвался Фанг-Кефанг.

– Они завязаны на нас больше, чем полностью, – заверил Сютун.

Он замолчал, но ближе к вершине, когда склон Башни засверкал мертвыми системными кристаллами, в оправах и без, вдруг сказал еще:

– Я плотно общался с одним джинкочи. Мы были интересны друг другу. Он называл себя Каутитайбо. Он говорил, что они такие же разные, как и люди. Некоторые умные, некоторые глупые…

Фанг-Кефанг фыркнул.

– Да-да, – кивнул Сютун, – есть удивительно глупые джинкочи. Очень ограниченные. Так вот, он сказал, что при всех их различиях даже те джинкочи, что могут стереть большую часть человечества в порошок за несколько часов или минут, мечтают о том, чтобы однажды стать человеком.

– Серьезно?

Фанг-Кефанг, сложившись, захохотал, как сумасшедший.

– О! Ты совсем загнался, кодай, – сказал он, отдышавшись. – Ладно бы я услышал это от Тиро. Он с «тупняшки» чего только не болтает. Но ты!

Фанг-Кефанг захохотал снова. Сютун только поклонился.

Янгон на вершине уже растянул оптический экран, вытащил из ниши под поляризованные пластины навеса холодильник с «До-Юй» и приготовил кресла.

– Быстрее! – сказал он нам. – Наноточи уже в деле!

– Уже?

Мы рванули к креслам. Я усадил Кэми поближе к экрану и выловил в чреве холодильника банку-раз, банку-два, банку-три.

И четвертую – для Сютуна.

Янгон уже хлебал свой лимонад из пластикового бокала. Не из банки, а из бокала. Перелил, подтянул столик-подставку на гибкой штанге, поставил рядом корзинку с кубиками цветного льда. Иногда я, честно, удивляюсь, где в Янгоне прячется лютый, не терпящий компромиссов перфекционист. Вот он нормальный-нормальный, а затем – хлоп! – и перчатка-манипулятор отправляется в держатель, ложа игрового кресла неистово драится губкой с дезинфектором, заново калибруются шлюзы, отклики и системные настройки. И пока Янгон не убедится, что все сделано, как надо, совместный выход в «Катаюри» не состоится. Ха-ха, кто там хотел по-быстрому зацепить матч?

Впрочем, у каждого из нас свои закидоны.

Я раздал лимонад. Сютун посмотрел на свою банку с некоторым сомнением, но все же не выдержал и вскрыл. Осторожный глоток, правда, не изменил выражения его малоподвижного лица. Понравилось ему, не понравилось – не поймешь. Мне также пришлось отдать Сютуну свое кресло, а самому подкатить расхлябанную дрянь, давно заслужившую доброго пинка с Башни. Хорошо еще, что я вовремя вспомнил, что внутри этой дряни прячется закаленная пружина, и проложил сиденье пластиковой панелью. Покрутился, подмигнул обернувшейся Кэми. «До-Юй» с шипением попытался сбежать из банки, но я поймал его губами. Льдистая сладость потекла в пищевод. Что ж, сносно, надо признать. Можно смотреть, как «Дешевые товары Тено-каи» превращаются в «Пайтон-де-Люкс».

– Тихо! – крикнул Янгон. – Мешаете.

Он может быть грозен в такие моменты и лучше его не сердить. Даже «До-Юй» в моей банке притих. Мы все вперились в экран.

Если вы не видели, как работают наноточи, то вы многое потеряли. Крутое зрелище, скажу я вам. Хотя не многие понимают, в чем его реальная крутизна. А дело в том, что миллиардами крошечных роботов управляет джинкочи строительной компании. Если вы хотите иметь хоть какое-то представление о джинкочи, вам нужно наблюдать за тем, как он исполняет свое предназначение.

А это – восхитительная красота.

Мы, конечно, опоздали к самому началу. Контейнеры уже были откупорены, и голубоватые ручейки наноточи стеклись к зданию. Издалека выглядело так, будто кто-то пролил краску и измазал ею все до третьего этажа. Впрочем, с восьмикратным увеличением глупость подобного сравнения виделась сразу – «Дешевые товары Тено-каи» держали осаду не от невидимого художника, а переживали нашествие маленьких кровожадных тварей вроде термитов или муравьев. Наноточи роились у стен, на стенах и, размножаясь с бешеной скоростью, покрывали пустые участки шевелящимся голубым ковром. Набиваясь в проемы окон, этаж за этажом они захватывали здание, как вирус – уязвимую систему. Выше, выше. Четвертый этаж. Пятый. Шестой. Вперед, воины! Наподдай – и вы на крыше! Часть наноточи в пылу движения образовывала ветвистые структуры, которые отрывались от здания под собственным весом и падали вниз. Некоторые наноточи вылетали при этом за ограждение, и там мертвели, превращаясь в серую пыль. Джинкочи такие моменты не упускал.