Что, может быть, еще важнее: эта книга проникнута уважением к человечеству – его неугасимому творческому духу, его не знающему преград разуму, его фундаментальному стремлению к добру. Идеологически и стилистически Стивен Пинкер близок не столько к современным образцам жанра просветительского нон-фикшна и эдьютейнмента (при всем уважении к ним), сколько к знакомой нам по детскому чтению просветительской литературе советских шестидесятых. Хотя Пинкер пишет вовсе не для юной аудитории, интенция просвещения, почтение к науке, гуманистическая рациональность вызывают в памяти книги вроде «Как человек стал великаном», или энциклопедию «Что такое? Кто такой?», или переводную «Радость познания», или те популяризаторские труды о ботанике, физике или математике, которые оставались в памяти читателя, не собиравшегося становиться ни ботаником, ни физиком, благодаря той бесконечно обаятельной интонации, с которой говорят только о том, что дорого и интересно, о чем хочется рассказать не с целью обучения и воспитания, а чтобы поделиться бесконечной радостью познания.
Наслаждение разума, осознающего себя в упражнении своих растущих сил, было в этих книгах ключевым стилеобразующим мотивом. В отличие от советских просветителей, тема Пинкера – не победа человека над природой, не овладение материей, а победа над самим собой, над темными демонами насилия, дикости, бессмысленного разрушения. Стивен Пинкер – рыцарь Просвещения, он оперирует его идеологическим аппаратом и его словарем – прогресса, разума, труда, сознательного последовательного улучшения жизни. В публичном пространстве, заполненном мрачной конспирологией, разнообразными формами мистицизма и теми настроениями, которые в прошлом веке назывались упадническими, это производит освежающее впечатление внезапно распахнутой двери, через которую врывается дезинфицирующий солнечный свет. Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Екатерина Шульман,
Москва, август 2020 г.
Эта книга посвящена самому, может быть, важному процессу в человеческой истории. Хотите – верьте, хотите – нет, и я знаю, что большинство не поверит, но, если рассматривать дело в долгосрочной перспективе, уровень насилия в мире снижается, и, похоже, мы сегодня живем в самую мирную эпоху за все время существования нашего вида. Конечно, снижение это не всегда шло гладко, не свело насилие к нулю и нет никаких гарантий, что так будет продолжаться и дальше. И все-таки это явное достижение, которое прослеживается на различных временных отрезках – от тысячелетий до отдельных лет – и в различных сферах – от ведения войн до наказания детей.
Отказ от насилия затронул все стороны жизни. Обыденность выглядит совершенно по-другому, когда приходится постоянно беспокоиться об угрозе похищения, изнасилования, убийства; и весьма трудно развивать современное искусство, науку или торговлю, если поддерживающие их общественные институты громятся и уничтожаются с той же скоростью, что и создаются.
Историческая траектория насилия влияет не только на то, как мы проживаем свою жизнь, но и на то, как мы ее понимаем. К худу или к добру привели нас в итоге многовековые усилия человечества – краеугольный вопрос для ощущения смысла и цели существования. Как, например, оценивать «современность» с ее разрушением семьи, рода, традиций и религии силами индивидуализма, космополитизма, рационального подхода и науки? Очень многое зависит от того, как мы воспринимаем последствия этих преобразований: видим ли мы наш мир как кошмар преступности, терроризма, геноцидов и войн или как благословенный по историческим стандартам период с беспрецедентно высоким уровнем мирного сосуществования.
