Луганский разлом - страница 48

Давление на Украину со стороны России началось еще с 20 июля 2013 года, когда российские таможенники начали тотальную проверку всех транспортных средств, которые перевозили продукцию украинских товаропроизводителей. 29 июля 2013-го российская санитарная служба ввела запрет на поставки в Российскую Федерацию продукции компании Roshen за якобы выявленные экспертизой нарушения. Но настоящая блокада стартовала утром 14 августа: таможенная служба Российской Федерации внесла в перечень «рисковых» всех украинских импортеров. На пограничных пропускных пунктах из Украины в Россию стали образовываться очереди из сотен фур и железнодорожных вагонов с украинскими товарами. К утру 15 августа лишь на одном из пунктов контроля – станции Брянск-Льговский – находились в состоянии ожидания около тысячи вагонов с украинским грузом. Российское руководство пыталось представить происходившее как инициативу своей таможни, которая вдруг начала отрабатывать процедуры усиленного таможенного контроля на случай, если вступит в действие Соглашение об ассоциации между Украиной и Евросоюзом и будет создана зона свободной торговли между ними. Хотя вполне очевидно, что таможня получила «добро» на явно недружественные действия, а скорее, прямой приказ свыше.

Главным аргументом российской стороны в переговорах по урегулированию таможенного конфликта было опасение, что в случае подписания Соглашения об ассоциации с ЕС Украина станет членом двух зон свободной торговли – с ЕС и с СНГ. Отсюда, по мнению россиян, возникнет угроза беспошлинного наплыва европейских товаров через территорию Украины в СНГ, и прежде всего в Россию.

Украинское правительство, думаю, было совсем не против стать такой серой транзитной зоной, что позволило бы беспрепятственно возить в оба конца разнообразные товары и иметь с этого свой постоянный и не требующий особых усилий гешефт. Однако это никак не вписывалось в видение ситуации российскими партнёрами, защищавшими свои экономические интересы. И в конце концов угрозы таможенных санкций с российской стороны оказались убедительней весьма туманных перспектив свободной торговли с ЕС.

***

Валентин материализовался на горизонте внезапно, причём с неожиданным запросом:

– Мне нужна твоя камера.

– Зачем?

– Еду в Киев. На Антимайдан. На работе все в шоке. И, по ходу, я увольняюсь.

– Я уже тоже в шоке. Давай-ка поподробнее.

– Да, в общем, завтра выезжаю на Киев в составе группы товарищей из СМРУ [2]. Так получилось.

– Но ты ж всегда голосил, что тебе работа не даёт ходить на всякие массовки и митинги?

– Да надоела эта офисная возня, так что отличный повод оттуда уйти в свободное плавание. Тем более меня начальство не отпускает, поэтому иду в самоволку. По любому уволят.

– Да уж, Валентин погиб за идею, – резюмировал я. – А смысл всего этого? Ну, вот тебя уволят…

– Да! Но зарплату за прошлый месяц я уже получил!

– Оооо, как вовремя. Но это ж тебя надолго не спасёт. Будешь одним из нас, безработных бездельников.

– Да. Всё так.

– Оно хоть того стоит?

– Понимаешь, какая ситуация. Один знакомый меня всё доставал, просил найти ему работу – ну, постоять с флагом или листовки пораздавать. А тут как раз позвонили и сказали, что люди нужны. Я его записал, а в последний момент этот тип отказался. Ну, в общем, вот еду за него.

– Ну, так тебя ж никто не гонит

– Да мне интересно посмотреть на всё это движение. Может, репортаж сделаю. Так что давай камеру.