– Это похоже на него, – я хотела поставить перед мужем кружку с дочерна заваренным чаем, но засмотрелась в её глубину и продолжала держать на весу.
Сеня посмотрел на меня и взял кружку. Опомнившись, спросила:
– А для тебя самого это важно?
– В том-то и дело, – Сеня пригубил «чифир», – сам пока не знаю. Вот его спросил: «Что с той славой делать?» Но ты же знаешь Кольку – ему главное делать, а зачем и для чего, это дело десятое. В общем, поедем искать натуру.
– Так темно уже будет, – взмахом показала на сереющее небо за окном.
– Кольку это когда-нибудь останавливало? – засмеялся Сеня. – Я, кстати, ему точно так же сказал. А он напомнил про фары: «Они не хуже солнца светят».
– Сень, так это его затея. А ты сам-то этого хочешь?
Муж задумался, а потом посмотрел сквозь меня:
– Знаешь, о чём мечтаю вот уже несколько месяцев? Даже во сне видел. Обложка «Нэшнл Географик» с моей фотографией пшеничного поля. И буквы их, английские, видел, представляешь? Не знаю, что они там приписали, – вроде, что-то про необычность взгляда и русскую душу…
Я составила посуду в раковину. Намылив губку, возила по тарелкам и кружкам мыльной пеной. Казалось, понимаю его желание, а он продолжил:
– Славы мне не надо. Хотя в журнале такого уровня оказаться – это почётно. Зато деньги за такую фотографию были бы хорошие…
– Разве мы мало зарабатываем? – с недоверием приподняла брови и через плечо глянула на мужа. Качнула головой. Вот уж не думала, что его волнует именно это.
– Галюня, ну ты же понимаешь, что сейчас только на троих хватает. Да и ремонт можно было бы сделать…
– Ой, Сень, какой ремонт! – вытерев кружку полотенцем, брякнула ее в шкафчик. – Мы в позапрошлом году закончили. С меня пока хватит.
Неустроенность в быту меня выводила из себя, а торчащие в коридоре разного размера банки и склянки, то с краской, то с растворителем, то с отмокающими кистями так мешали мыть полы, что с трудом дождалась, когда доделаем последние работы. Поэтому на ближайшие несколько лет даже думать не могла о ремонте, не то чтоб его начинать.
– На машину бы записались, пока очередь дойдёт, как раз подкопили бы…
Я уловила неуверенные интонации в голосе мужа, потому поняла: надо докопаться до истины. Сжав полотенце в ладони, повернулась к нему, упёрла руку в бок:
– Ты водить не умеешь.
– Научился бы. Колька вон как лихачит и меня научит.
– Вот именно. Лихачит! – взмахнула полотенцем и повесила на ручку духовки.
– Ладно, – Сеня пошевелил щеками, словно перекатывал за ними воду. – Ничего от тебя не скроешь. А деньги кстати пришлись бы, если б дочка родилась.
Я закусила уголок губ, поехавших вниз. Подошла к мужу со спины, обняла:
– Сеня, милый, дочки в магазинах не продаются…
– Так, может, обследоваться? – наклонив голову, снизу вверх заглянул мне в глаза. – Может, в столицу поедешь?
С улицы донеслось два коротких гудка.
– Иди. Колька приехал, – поцеловала его в щёку, потрепала тёмно-русую кучерявую шевелюру.
Уже на выходе сунула кулёк с пирогом: «Перекусите на вашей натуре». Муж чмокнул меня в лоб: «Ложитесь спать без меня».
