Вообще все эти ирбисы в большинстве своём именно такие – больше котята, чем коты. И хотя все такие своевольные, но вот точно как Нир, находят себе не то чтобы хозяйку, скорее – любимую игрушку, без которой не засыпают. И которую обязательно нужно много-много тискать и трогать. Единственный совершенно серьёзный и даже хмурый барс в прайде – это его глава. Вот тот улыбается раз пятилетку, и то по строгому графику и исключительно в большие праздники. Ну на то он и глава, конечно.
А к этим ребятам я уже попривыкла. После вечно злых и накрученных волков, ирбисы казались милыми и весёлыми. Хоть и ужасно наглыми, эмоциональными и импульсивными. Ну кроме тех, кто застрял в полутрансформации. Что от них ожидать – вообще никогда не знаешь. Чаще –злость и агрессия. Это в них звериные инстинкты бушуют.
Когда Нир попытался сесть, я ему не позволила, надавив на здоровое плечо. Тогда он демонстративно накрыл своей лапищей мою ладонь и принялся её наглаживать, бросая превосходительные взгляды на «соперника». Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. А Эрдан выставил вперёд пустые ладони:
- Я не претендую, брат. У меня всё своё. Вашего нам не надо.
В этом я тоже не сомневалась. Но не только потому, что давно уже дала ему антидот, а также потому что у всех в прайде мозоли на ушах появлялись от рассказов Эрдана о его семье. Не было ни одного, кто не знал, какая у него прекрасная, самая лучшая, самая добрая, самая замечательная жена. Иногда мне казалось, что даже без антидота он на меня как на женщину смотреть не стал бы. Уж очень зациклен на своей паре.
Коротко обсудив дальнейшие действия, Эрдан вновь оставил нас вдвоём, посоветовав запереться изнутри. Что я и сделала. Только после этого присела на кушетку рядом с Ниром. Он смотрел на меня и чего-то ждал. Извинений?
- Я не знаю, почему ты меня не ненавидишь, - призналась. - И не верю, что есть смысл просить у тебя прощения. Тем более… если это произойдёт вновь, я не признаюсь им, что ты – мне не брат. И именно поэтому я никогда не стану твоей… Это разрушит мою легенду. Но я рада, что ты жив и…
И он не дал мне договорить. Обхватил мой затылок своей ручищей и заставил склониться, продолжая прерванный Эрданом поцелуй. Может, не до конца понял, что я сказала? Но уточнить это удалось только спустя несколько минут, когда он отпустил меня, позволяя вдохнуть.
Нир смотрел на меня как на неразумного ребёнка.
- Рри – нна… - выдохнул с трудом.
- Зачем тебе это? Чтобы что? Ты понимаешь, что я сказала? Что ты меня не получишь. Что я собираюсь дальше тебя использовать как ширму для брата. Что из-за меня ты едва не погиб. Понимаешь?
Он кивнул.
- Тогда почему? Почему не злишься? Почему продолжаешь… это?
Я, кажется, впервые не могла понять мотивов кого-то. Обычно вижу всё как на ладони. Легко и хорошо разбираюсь в других. Меня теперь сложно обмануть. После того, как я вырвалась и сбежала от волков. Там слишком многому научилась.
Можно было бы подумать, что он согласен помогать мне и рисковать своей жизнью, чтобы обладать желанной самкой – такой себе мотив, но по крайней мере, понятный. Тут же я ему прямым текстом говорю, что секса между нами не будет. Как и его метки на мне. Но он стоит на своём.
Нир притянул меня к себе за шею и уложил мою голову себе на грудь, принявшись её гладить. Мурашки побежали по спине от того, как он это сделал. Словно… жалеет меня, такую глупую, ничего не понимающую, запутавшуюся… Только я не была такой. Во всяком случае, себя такой не считала.
