– Вы забыли, что он не один.
Я прикусил язык. Мне представилось, как я приезжаю к Чарльзу Стрикленду и посылаю ему свою визитку. Он выходит ко мне, небрежно держа ее в руках.
– Чему обязан?
– Я приехал, чтобы поговорить о вашей жене.
– Вот как. Будь вы постарше, знали бы, что не стоит лезть в чужие дела. Будьте любезны, поверните голову чуть налево, там вы увидите дверь. Желаю хорошего дня.
Я предчувствовал, что уйти от миссис Стрикленд, сохранив достоинство, не удастся, и проклинал себя за то, что вернулся в Лондон прежде, чем она уладила свои дела. Я украдкой бросил на нее взгляд. Она погрузилась в раздумья, но вскоре подняла на меня глаза, тяжело вздохнула и улыбнулась.
– Все случилось так неожиданно, – сказала она. – Мы были женаты семнадцать лет. Никогда не думала, что Чарли может потерять голову из-за другой женщины. У нас были чудесные отношения. Конечно, он разделял не все мои интересы.
– Вы не выяснили, с кем… – я не знал, как закончить фразу, – кто та особа, с которой он уехал?
– Нет. Похоже, этого никто не знает. Очень странно. Обычно, когда у людей роман, их видят вместе, в ресторане или еще где-то, и всегда находятся доброжелатели, которые рассказывают об этом жене. А меня никто ни о чем не предупреждал. Его письмо было как гром среди ясного неба. Мне казалось, он счастлив со мной.
Миссис Стрикленд расплакалась, бедняжка, и меня пронзила жалость к ней. Но она быстро взяла себя в руки.
– Нельзя раскисать, – сказала она, утирая слезы. – Надо решить, как лучше поступить.
Она заговорила, перескакивая с одного на другое: недавнее прошлое, потом их первая встреча и женитьба, и все же со временем у меня сложилась связная картина их жизни. Я подумал, что мои подозрения не лишены оснований. Миссис Стрикленд была дочерью чиновника в Индии, который, выйдя в отставку, остался в Индии, переехав в глубь страны, однако каждый август возил семью в Истборн для смены обстановки. Там она в двадцатилетнем возрасте познакомилась с Чарльзом Стриклендом. Ему было тогда двадцать три. Они играли в теннис, гуляли, слушали негритянскую музыку, и она уже за неделю до последовавшего предложения знала, что примет его. Они поселились в Лондоне, сначала в Хэмпстеде, а потом, когда дела Чарльза пошли в гору, переехали в центр. У них родились дети – девочка и мальчик.
– Казалось, муж очень их любит. Даже если он устал от меня, не могу представить, как у него хватило духу бросить детей. Это какой-то бред. До сих пор не верится, что это правда.
Под конец миссис Стрикленд показала пресловутое письмо. Мне было любопытно его прочесть, но сам я ни за что бы не решился просить об этом.
Дорогая Эми!
Надеюсь, квартиру ты найдешь в полном порядке. Я оставил Энн все инструкции, и к твоему приезду с детьми все будет готово. Сам встретить тебя не смогу. Я принял решение жить отдельно и утром уезжаю в Париж. Это письмо отправлю уже оттуда. Домой я не вернусь. Мое решение окончательное.
Всегда твой Чарльз Стрикленд.
– Ни слова сожаления или объяснения. Разве это не бесчеловечно?
– Учитывая обстоятельства, письмо очень странное, – согласился я.
– Единственное объяснение – он не в себе. Не знаю, кто эта женщина, которая так завладела его чувствами, но она превратила его в другого человека. Очевидно, у них давний роман.
– Почему вы так думаете?
– Фред это выяснил. По словам мужа, он три-четыре раза в неделю играл в клубе в бридж. Фред знаком с одним из членов клуба, и тот очень удивился, услышав от Фреда, что Чарльз фанат бриджа. Никто никогда не видел Чарльза за карточным столом, сказал он. Видимо, это время Чарльз проводил с другой женщиной.
