Луна над горой - страница 4

Сжимая Цзи Чана в объятиях и проливая слезы умиления, Фэй Вэй понимал, какая опасность ему грозит, если тот опять покусится на его жизнь. Нужно было дать прежнему ученику новую цель, которая его отвлечет. Фэй Вэй сказал:

– Я научил тебя всему, что знаю сам. Если хочешь глубже проникнуть в тайны мастерства, тебе лежит путь на запад, через хребет Тайханшань, на вершину горы Хо. Там живет великий мастер Гань Ин, превзошедший всех лучников древности и современности. По сравнению с его искусством все, что делаем мы, – детская игра. Вот кого тебе надлежит избрать своим учителем.

Цзи Чан немедленно отправился на запад. Слова Фэй Вэя – мол, их умения лишь детская игра – задели его самолюбие. Если это правда, то ему предстоит еще долго учиться, прежде чем он станет первым лучником в мире. Цзи Чан спешил, торопясь сравнить свое искусство с искусством великого мастера и увидеть, чего стоит на самом деле. Стирая в кровь ступни и разбивая колени, карабкался он по скалам, переползал по узким мосткам ущелья и, наконец, через месяц добрался до вершины горы Хо.

Там одержимого духом соперничества Цзи Чана встретил дряхлый-предряхлый старик с кроткими, как у овцы, глазами. Под грузом лет – верно, их было не меньше сотни! – он совсем сгорбился, и седая борода мела по земле.

Опасаясь, что мастер глуховат, Цзи Чан громко объявил, зачем пришел, но не стал дожидаться ответа, а, желая сразу показать свое умение, выхватил из-за спины ивовый лук с тетивой из пеньковой нити и прицелился в стаю перелетных птиц. Пять больших гусей камнем упало на землю.

– Неплохо, – сказал мастер, мягко улыбнувшись. – Но это – стрельба из лука. Похоже, стрельбой без лука ты еще не овладел.

Старик повел разом помрачневшего Цзи Чана на крутой утес шагах в двухстах от них. Картина, открывавшаяся оттуда, напоминала роспись на ширме: под ногами на много сотен человеческих ростов уходила вниз отвесная стена, а где-то далеко-далеко, на дне ущелья, тонкой ниточкой поблескивал ручей. Мастер Гань Ин, быстро взобравшись на валун, опасно нависший над пропастью, обернулся:

– Попробуй-ка встать здесь и показать свое искусство еще раз!

Отказать Цзи Чан не мог. Он вскарабкался на валун вместо мастера и почувствовал: под ногами что-то сдвинулось. Кое-как собравшись с духом, он потянулся было за луком, но тут с края обрыва сорвался небольшой камешек и полетел в бездну. Проследив за ним глазами, Цзи Чан, не помня себя, распростерся на скале, вжимаясь в нее всем телом. Колени тряслись, по коже градом катился пот. Старик засмеялся и протянул руку, чтобы помочь ему спуститься. После чего, сам поднявшись на валун, сказал:

– Что ж, покажу тебе, как надобно стрелять…

Цзи Чан, по-прежнему смертельно бледный, с колотящимся в груди сердцем, все-таки не мог не заметить одной странности: а где же лук? Руки мастера были пусты.

– Лук? – усмехнулся тот. – Когда есть лук, то это стрельба из лука! А для стрельбы без лука не нужны ни лакированное оружие, ни стрелы с острыми наконечниками.

Высоко-высоко над ними одиноко парил коршун, казавшийся не больше кунжутного семечка. Гань Ин поднял глаза к крошечной точке в небе, вложил невидимую стрелу в бесплотный лук, твердой рукой натянул несуществующую тетиву, так что лук изогнулся полумесяцем, и выстрелил. Коршун мгновенно сорвался вниз, даже не плеснув крыльями.