Лунные струны - страница 4

А Кошка и Крыса скользнули в тень башни и растворились среди домов.

В те времена в городе жил Казначей. Он был помощником у бургомистра и знал обо всём, что происходит в городе. Знал он и о скрипке, и о струнах, но никому об этом не говорил.

Он мечтал сам стать бургомистром, завладеть городом и подчинить себе его жителей. Но поскольку бургомистр был добрым и не терпел Казначея за его скрытность и жадность, он не допускал его к самым важным делам в городе.

Казначей был сухощавым, сгорбленным человеком, чья фигура словно отражала состояние его души. Его длинный нос выдавался вперёд, а маленькие острые глазки всегда бегали, будто пытаясь что-то украсть даже взглядом. Его костлявые руки с длинными пальцами напоминали паучьи лапы, готовые ухватиться за всё ценное.

Одежда Казначея была приличной, но старой. На его плечах покоилась длинная мантия из чёрного сукна, которую он носил с таким видом, будто это была самая дорогая ткань в городе. Под мантией виднелась туника из тёмного льна, простая, но строгая, аккуратно зашитая в местах износа, а поверх неё – дублет из старого, но хорошо выделанного бархата с выцветшими узорами.

На его голове неизменно красовалась высокая тёмная шляпа с широкими полями, украшенная атласной лентой с серебряной брошью, которая затеняла его лицо и добавляла таинственности.

На ногах казначея всегда были чёрные туфли с большими металлическими пряжками, которые блестели так ярко, словно он полировал их каждый вечер, гордясь этим мелким, но значимым для него атрибутом.

Казначей носил пояс, на котором висел тяжёлый кожаный мешочек. Его содержимое было невидимо, но при каждом движении раздавался негромкий звон монет, будто он намеренно напоминал окружающим о своём положении в городе.

Он ходил, опираясь на трость с вырезанным набалдашником в форме головы ворона, которой он часто нервно постукивал по мостовой, словно обдумывал новый коварный план.

Всё в его облике говорило о человеке, для которого деньги и власть были важнее всего на свете.

Казначей очень хотел получить скрипку и струны. Он был готов заплатить ловцам лунных струн большие деньги, и тогда, получив скрипку, он бы исполнил своё желание.

Каждый вечер Казначей обходил город, заглядывая в окна. Он смотрел и слушал, не играет ли кто на скрипке. Если кто-нибудь играл на старой скрипке, то он покупал её или обменивал на что-нибудь ценное.

У него собралось так много старых скрипок, что они заполнили почти весь его дом. Сначала он аккуратно размещал скрипки на полках и в ящиках. Но вскоре их стало так много, что полки переполнились, и инструменты стали занимать всё свободное пространство.

Скрипки громоздились в углах, лежали под столами и даже на креслах. Время от времени одна из них с глухим звуком падала, что заставляло Казначея раздражённо стучать своей тростью по полу и ворчать. «Что за проклятье! – шипел он себе под нос, поднимая упавший инструмент. – Но ничего, одна из них обязательно окажется той самой!»

Иногда, проходя по залу, он цеплялся за скрипки ногами и натянутые струны издавали резкие, нестройные звуки. Эти звуки очень его раздражали, но выбросить хотя бы одну скрипку он не решался. В его голове засела мысль: «А вдруг именно эта и есть волшебная?»

Комната, где хранились скрипки, казалась странным музеем хаоса. На полу лежала пыль, струны многих инструментов были порваны, а некоторые корпуса покрылись трещинами. Даже слуги, которые иногда приходили прибрать в доме, избегали заходить в эту комнату, опасаясь разбить что-нибудь или услышать недовольный крик хозяина.