Он сжал челюсти до боли в висках. По артистическому таланту она даст фору любой отшлифованной эскортнице. Что ж, подходящий вариант для того, чтобы отпустить раздражение этого дня и проверить, какие прелести скрывает оставляющее место воображению платье и избежали ли они участи переделки так же, как её лицо.
— Тогда можем ехать, — отрывисто бросил Андрей, положил чаевые возле блюдца и встал.
— Куда? — Саша прочистила горло, которое сковал болезненный спазм. — К Лёне?
Чужое мужское имя отчего-то подействовало на Андрея как мельтешащая красная тряпка на быка. Спектакль спектаклем, но она забывается. Не ей выбирать место и уж тем более упоминать посторонних мужчин.
— Может быть, ещё к отцу твоему заскочим, чтобы благословения попросить? — с расстановкой проговорил Андрей, нависая над Александрой, спаявшейся с сиденьем кресла, и пугающе ухмыльнулся новому предположению: — Ты же вроде как скромная девушка. Никаких третьих.
От мужчины, который буквально несколько минут назад непринуждённо смеялся над её вкусовыми пристрастиями, исходила незаметная с виду, но настолько ощутимая кожей ярость, прицельно направленная на неё, что Сашу мгновенно сковал ужас. Страшно было слушать Лёньку. Боязно было идти сюда. Но то являлось всего лишь волнением перед неопределённостью и неизвестностью. Теперь же она действительно испугалась до какого-то жуткого онемения, когда исчезает голос, леденеют руки, пропадает чувствительность тела и абсолютно ускользает смысл сказанного.
Андрей вдруг осознал, что склонился к девушке слишком близко, подавляя её неоправданным вторжением в личное пространство, и распрямился.
— Саш, не усложняй, — с досадой на себя самого сухо произнёс он. — Давай без перебора. Ты сама пришла. Если передумала, уходи. — Он указал в сторону лестницы. — Если нет, невинность строить из себя не нужно. Едем ко мне. Получаем каждый своё, и ты отправляешься дальше к Лёне. И кому ты там ещё требуешься.
Не дожидаясь реакции Александры, Андрей пересёк зал и начал спускаться на первый этаж.
Она тяжело поднялась. В плотном дурмане на негнущихся ногах проследовала за мужчиной на стоянку. Хостес что-то прощебетала на прощание, но её приветливое лицо промелькнуло перед глазами расплывчатым пятном и сменилось на не менее размазанные уличные фонари и их блики на глянцевых капотах дорогих автомобилей.
Андрей пиликнул сигнализацией, и большой чёрный джип ярко подмигнул ему в ответ. Он открыл водительскую дверцу. Задержался, сжимая ручку, словно раздумывал: сесть в салон или немного подышать свежим вечерним воздухом. Наконец оглянулся.
Что именно он хотел увидеть? Убедиться, что Саша пошла за ним? Или что осталась в ресторане? Какой вариант стал бы для него предпочтительнее? Почему его вообще это волнует?!
Девушка приближалась к автомобилю. Вечер выдался безветренным, и лишь её собственные движения при ходьбе сминали ткань, намекая на плавную линию груди и абрис бедра. Её волосы в рассеянном свете фонарей напоминали лунное сияние, которое окружает сам далёкий шар в ясном ночном небе. Стройная, даже скорее худенькая, она будто специально надела немного великоватое ей платье, чтобы спрятаться в нём до поры до времени и подразнить догадками. Продумано до мелочей. Необъяснимое раздражение вспыхнуло в Андрее с новой силой. Он шире распахнул дверцу, буравя взглядом женскую фигуру.
Саша остановилась перед капотом и нервно стиснула ремешок сумки. Андрей занёс ногу, намереваясь сесть за руль. Шумно выдохнул и резко обогнул машину, вынудив девушку отступить назад. Слова деда прочно засели в его голове:
