– Простите, – перебил Альфред, – это относится к делу?
– Самым непосредственным образом, – заверил Валентин, и, кажется, вспотел ещё больше, – С самого детства я терпел от окружающих издёвки и пинки. Все смеялись надо мной и всячески унижали. Даже теперь ежедневно я сталкиваюсь с людской жестокостью. Вот совсем недавно был такой случай. Мой непосредственный начальник вызвал меня к себе…
– Я прошу вас ближе к делу. У меня слишком мало времени! – жёстко остановил Альфред толстячка.
– Простите, – горестно вздохнул Эсмеральдов, – Так вот, я изобрёл пилюлю против страха.
– Пилюлю против страха? Как интересно. И что же?
– Я хотел бы помочь таким же, как я, людям, – тонким восторженным голоском пропел толстяк, – и для этого мне необходим начальный капитал, чтобы запустить пилюлю в производство.
– Совершенно согласен. Деньги для этого необходимы. Но как мы можем узнать, действительно ли ваша пилюля работает? Что, если это не так, и спроса на неё не будет? Что, если ваша пилюля не пройдёт фармацевтических тестов, и учёная коллегия сочтёт её действие наркотическим? Если вообще это действие имеет место быть!
– Нет! Что вы! – испугался толстяк, – Я с детства боюсь наркоманов и наркотиков. Наркоманы очень жестокие, злобные люди. Вот однажды мне…
– Погодите, – прервал его откровения Штейн, – вы проводили эксперименты? У вас есть заключения фокус-группы? Таблица ингредиентов и составляющих?
– У меня с собой есть сама пилюля! Вот она, – Эсмеральдов полез в карман, вытащил обыкновенный спичечный коробок и извлёк из него пилюлю.
– А вы знаете, ваша пилюля очень похожа на мятную конфету, освежающую дыхание.
– Правда? – изобретатель трусливо покосился на Штейна.
– В точности такая же.
– Наверное, так получилось случайно, – оправдался изобретатель, – и потом: форма пилюли не имеет значения…
– Поймите меня правильно: то, что вы принесли с собой свою «пилюлю», ещё ничего не доказывает. У вас есть документальные подтверждения?
– Именно для этого я её и принёс. Сейчас я лично вам наглядно покажу её действие!
С этими словами Эсмеральдов запрокинул голову вверх, открыл рот и демонстративно кинул в него пилюлю. Совершив глотательное движение, он замер и зажмурился. Более ничего не происходило. Валентин Эсмеральдов застыл, словно статуя. Казалось, он даже перестал дышать. Так прошла минута.
– Уважаемый, – окликнул его Альфред Каземирович, – вы меня слышите?
– Да, да, – толстяк возвратил голову на место и посмотрел на ведущего специалиста, – вот, уже действует, – торжествующе изрёк он.
И впрямь что-то в нём переменилось. Куда-то подевалась робость голоса, трусливый взгляд. Плечи его распрямились, и вообще он стал выглядеть как-то нагло.
– Так вот, мне нужно как минимум два миллиона долларов, и причём немедленно! И ты давай там как-то шевелись. Выписывай бумажки свои – сказал он грубым тоном.
– Вы в себе? – настороженно Альфред всматривался в посетителя, который менялся прямо на глазах.
– Нет, в тебе, – хамски пошутил в ответ Эсмеральдов и заржал на манер работника шиномонтажа, услышавшего пошлый анекдот, – Мне деньги нужны уже сегодня! Так что давай, конторская крыса, пиши «одобряю» – и все дела!
– Прекратите хамить!
– Слушай, ты! – брови толстяка угрожающе сдвинулись к переносице, – Тебя сюда зачем посадили? Видишь, гений перед тобой? Разуй глаза-то, козлиная морда!
– Вон! Вон отсюда! – возмущению Штейна не было предела.
