Ему вспоминается осеннее утро, когда брат-подросток вел его в дом Маттии и Паоло Барбаро, защищая от гнева мачехи и равнодушия отца. Тем самым он спас ему жизнь, теперь Иньяцио понимает это.
Маттия.
Маттия с детьми переехала в Марсалу. Время от времени Иньяцио посылает ей деньги на учебу Рафаэле, да и просто на жизнь. Паоло Барбаро после перенесенной болезни не может работать, он снял внаем в Марсале недорогой домик для себя и семьи.
А может быть – Иньяцио стыдно себе в этом признаться – так он хочет очистить свою совесть.
Нужно предупредить сестру. Паоло не знает, но жена ослушалась его и не порвала с Маттией. Сначала робко, затем все чаще Джузеппина просила Иньяцио написать золовке. Письма стали регулярными, Иньяцио не мог отказать невестке.
Так ему удалось сохранить семью, сохранить важную часть своей жизни. Это их с Джузеппиной секрет, одна из тех невысказанных тайн, которые связали их навсегда.
* * *
Случай послать за Маттией вскоре представился. Паоло перевезли в деревню, и Джузеппина поехала с ним, чтобы найти сиделку, которая будет рядом день и ночь.
Иньяцио и Винченцо остались в городе.
Время к полудню. Продавцы ушли из лавки на обед.
– Можно?
Винченцо сидит у прилавка, решает примеры. Услышав голос, поднимает голову.
– Дядя, это к тебе, – зовет он.
Иньяцио выходит из конторы. Один из торговцев, что плавает на фелуке, зашел забрать анис.
– А, мастер Сальваторе, добро пожаловать! Входите!
– Бог в помощь, дон Флорио. Хорошо выглядите. Как ваш брат? В порту мне сказали, он нездоров… – говорит тихо, уважительно, изредка посматривая на мальчика.
– Да, спасибо, вашими молитвами… Мой брат… У него болит грудь, он слаб, но мы надеемся на его выздоровление. Сейчас он за городом, а там как Бог даст…
– Хм. А мне-то порассказывали такое! Вечно люди болтают почем зря.
– Видно, других дел у них нет. Проходите… – Иньяцио провожает торговца в контору, вдыхая запах соли и солнца, напоминающий ему о юности.
Интересно, вспоминает ли брат о море, о тех временах, когда они плавали на «Сан-Франческо» от Неаполя до Мессины?
Подписывая бумаги, Иньяцио спрашивает торговца, куда тот держит путь.
– Я возвращаюсь из Мессины, думаю плыть к Мадзара-дель-Валло, а затем в Джелу…
Иньяцио смотрит на него снизу вверх, подперев лицо рукой.
– Не могли бы вы оказать мне услугу? Зайти в порт Марсалы, чтобы передать письмо?
– Конечно. Что-то важное?
Иньяцио достает из ящика стола сложенный листок.
– Крайне важное. Это нужно передать Маттии Флорио, по мужу Барбаро, лично в руки. Я здесь написал адрес, по которому она жила. Если они и переехали, то недалеко.
Мастер Сальваторе кивает. Хмурит лоб. Пытается припомнить что-то, слухи, которые ходили в порту о том, что Флорио не поладили с родственником и не помогли ему в трудный момент. Как чужие.
Сальваторе убирает письмо в карман куртки. Ни о чем не расспрашивает, ничего не хочет знать: не его это дело.
Иньяцио провожает его до порога.
– Храни вас Господь и помоги вам Мадонна, дон Флорио. Передайте привет вашему брату, я буду молиться, чтобы святой Франческо ди Паола помог ему!
– Храни и вас Господь, мастер Сальваторе. И вас.
Иньяцио смотрит ему вслед, смотрит, как тот идет, покачиваясь, по мостовой, будто по палубе корабля. Немного жаль, что пришлось просить Сальваторе об услуге.
Но у него нет выбора. Он не знает, сколько времени отпущено брату.
* * *
Джузеппина подперла лицо рукой, смотрит в прямоугольник окна, за которым ослепительная лазурь неба. Под небом – юная весна, неукротимая, яростная.
