И птицы не видят – можно следить только за водой. А там иногда проплывали крупные щуки.
Славик возвращался в норку только ночевать. Он переловил всю мелкую рыбу в округе. Получив устойчивость к холоду первого уровня, он подумал: «Стоит еще сильнее расширить прорубь, чтобы попробовать выбраться на лед».
Голод настойчиво требовал найти новый источник еды. Закаливание пришлось отложить. Прорубь и так каждое утро замерзала снова, хоть и тонким слоем льда. В иле копошилось много личинок, но сейчас они годились Славику разве что на десерт.
Раки вкусные, но попадать в клешни не хотелось. Вспомнив о змее с занятым ртом, Славик решил провернуть подобный трюк. Он нашел на дне палочку и сунул в норку рака. Не сразу, но тот ухватил палочку клешней. Довольный, Славик потянул, но не тут-то было.
Рак уперся в стены норки и клешнями, и всеми своими ножками, и хвостом. А Славику все сильнее хотелось есть. Он бросил эту затею и поплыл рыться в иле в поисках личинок стрекоз. Они – самое крупное, что он мог добыть быстро.
Справившись с голодом и отдышавшись в своей проруби, Славик задумался. Он не знал, скоро ли придет весна. Зато он прекрасно понимал, насколько опасно для него путешествие. Что подо льдом без воздуха, что по снегу без тепла далеко не уйти.
Взвесив все, Славик решил: «Прорубь может замерзнуть. Норку рыть дольше, зато безопаснее. Только сначала инструмент сделаю». В качестве инструмента сгодилась веточка, у которой он камнем заострил конец.
Подо льдом между стеблями камыша холоднее, зато безопаснее и течение меньше. То ли палочка помогла, то ли полученный опыт, на эту норку Славик потратил неделю. Без большого зала и тупиков, лишь бы воздух через проделанные насекомыми дырочки проходил.
Больше Славик не возвращался к проруби. И без этого ясно, что зима в самом разгаре. он построил четыре норки, по неделе на каждую, а лед и не думал таять. Так он добрался до глубокого места, где собралось много рыбы.
Щуки сюда заплывали, да и спит рыба с открытыми глазами. Легко ловилась только мелкая рыбешка. Та, которая побольше, норовила вырваться из прожорливой пасти. К сожалению Славика, зубы у лягушки мелкие. Лишь иногда подобное сражение заканчивалось его победой.
В свободное от охоты время он рыл новую норку дальше по течению. А потом – еще дальше. Когда здесь вся мелкая рыба закончилась, Славик переселился туда. Так он продвигался все дальше, пока не наткнулся на участок с родниками.
Летом их вода кажется холодной. Зимой – намного теплее окружающей. Она даже полынью промыла ниже по течению. «Можно посмотреть, что происходит снаружи!» – обрадовался Славик, рванул туда и чуть не запутался в сети.
Осторожно освободившись, он поднялся к поверхности у самой кромки льда. Глянул по сторонам, вдохнул и тут же нырнул – холод буквально пронизал от одного вдоха. Единственное, что он заметил – оба берега в снегу.
Он спешил к своей норке, чтобы хоть так согреться, и думал: «Значит, до весны далеко. Если здесь есть люди, то почему я лягушка? Эта игра нравится мне все меньше». В норке, тоже ради согрева, он прокопал длинный ход выше уровня воды. Заодно съел пару личинок.
Разумных объяснений в голову не приходило. Да и что от них толку? «Не поцелуя же принцессы ждать?» – подумал Славик и замер. Он еще долго убеждал себя, что в этом случае не пришлось повышать уровни и вообще этого не может быть.
