– По дыханию. – Надя рассмеялась.
Василиса, которой исполнилось восемь лет, не вошла, не влетела, а впрыгнула в комнату.
– Мама! Тетя Оля! Дядя Никита никак не вытащит лягушку из колодца. – Она вывернулась из-под рюкзачка, он осел, потом сполз по стенке на пол с тихим всхлипом молнии. – Потому что она не простая. Сейчас я покажу, какая она.
Василиса наклонилась над рюкзачком, вынула из бокового кармана книжку.
– «Сказки народов мира», – прочитала Ольга.
– Откуда? – спросила мать.
– Я взяла в библиотеке.
– Зашла после школы? – уточнила Надя.
– М-м… – Василиса не умела лгать. – Ну… я пришла на второй урок.
– Понятно. Дальше, – потребовала Надя.
– Я хотела помочь дяде Никите. Наш папа говорит, что мы должны… всегда…
– Помогать ближнему, – закончила за нее Надя. – Что дальше?
– На втором уроке я читала сказку.
– Под партой?
– Нет, я сидела за партой, книжка лежала на коленях. – Голубые глаза девочки были до прозрачности ясные.
Ольга расхохоталась от первозданной искренности.
– Ладно, рассказывай, – разрешила Надя.
– У дяди Никиты в колодце сидит лягушка, которая моря не знает. Она не хочет вылезать, потому что думает, будто колодец такой же большой и глубокий, как море.
– Там написано, что делать? – спросила Ольга, внимательно глядя на девочку и пытаясь найти в ней сходство с Надей. Оно было, но такое неуловимое, что трудно определить словами.
– Надо посадить в колодец другую, которая видела море! Чтобы она рассказала ей про море. Что оно больше колодца.
– Вот как, – пробормотала Ольга со странным чувством. Не про нее ли сказка? Она-то как раз видела море, настоящее море тундры… Пожалуй, стоит достать лягушку и убедить ее в том, что колодец – даже очень большой, такой, как Москва, – не море. – Я готова помочь… ей.
– Ей – кому? – Надя озадаченно посмотрела на подругу. – Ему, ты хочешь сказать. Барчуку?
– Нет, ей.
– Лягушке? – Надя внимательно посмотрела на Ольгу. – Тогда тебе придется показать ей море, – усмехнулась Надя. – Иначе она тебя не поблагодарит.
– Я возьму ее с собой на Таймыр, – засмеялась Ольга.
– Тетя Оля, вы правда увезете лягушку на Таймыр? – Василиса подпрыгнула. – Здорово! Я спрашивала дядю Никиту, зачем он ее достает. Он сказал, что для него это очень важно. Что она ему родная… Нет, не так. Он сказал… родственная душа.
– Он так и сказал? – Надя вздернула подбородок. Ольга увидела прежнюю Надю. Вот оно, сходство с дочерью – Василиса подняла подбородок так же, когда мать спросила ее о библиотеке.
– Наверное, он сам, как лягушка, хочет из чего-то выбраться. Может быть, из какого-то своего колодца, – пробормотала Ольга. – Надя, я видела в сенях большой сачок. Он ведь не для бабочек?
– Нет, но он все равно туда не войдет.
– Кто он? – удивилась Ольга, услышав в интонации подруги что-то особенное.
– Барчук. – Надя положила руки на стол и забарабанила пальцами. Ольга помнила это движение – оно означало: имей в виду, я все понимаю.
– Да уж, – засмеялась Ольга. – Крупноват для сачка. Но лягушка вполне поместится.
Мужчина за окном снова наклонился над колодцем, вцепившись руками в цепь. Ольга видела напрягшуюся шею. Снова неудачно.
Наконец он отошел, привалился к клену. Крона дерева почти нависала над колодцем. Какой он толстый на фоне стройного клена, заметила Ольга.
– Вот, слышу шаги. – Надя подняла голову. – Наш отец идет. – Ольга увидела другое лицо – в нем столько нежности, что у нее по спине пробежала дрожь. – Скоро остальные явятся. Надо накрывать на стол.
