Лыко-мочало - страница 13

Она немного не успела к началу передачи и включила радио, когда песня уже звучала. От первых же аккордов у Юльки брызнули слёзы: до мажор, соль мажор, фа мажор, до мажор…

– Ле тет би, ле тет би, ле тет би, ле тет би, виспел вё зо визден, ле тет би! – доносилось из приёмника.

«Мама, зачем ты заставила меня пойти на немецкий, я по-английски не понимаааю!»

Радио было тут же прибавлено на полную мощность, и прибежавшие родители обнаружили отчаянно ревущую дочь.

– Мама, папа, это та самая песня! Та самая! Которую пел Игорь! Ааааа!!!

– Юля, Юля, успокойся, нельзя так орать, – попыталась вклиниться в истерику мама, но Юлька, казалось, сошла с ума. Слёзы лились ручьями, она то смеялась, то плакала, и мама уже метнулась на кухню, собираясь налить дочери воды. Папа вынул стакан из дрожащей маминой руки и предложил дождаться окончания песни.

Возбуждённая Юлька трясла руками перед родителями:

– Ну как вы не понимаете! Это же Игорь пел!

– Помешалась ты со своим Игорем! – недовольно скривилась мама.

А папа спокойно сказал:

– Могла бы на магнитофон записать.

Юлька замерла, вытирая рукавом слёзы:

– Но как?

– Через микрофон. Только тогда орать нельзя было бы, – улыбнулся папа. И, потрепав оторопевшую дочь по голове, добавил своё коронное:

– Эх ты, Кузя!

Глава 7

Вскоре Юлька в очередной раз порадовалась, что у неё есть своя комната. Мама неожиданно пришла с дня рождения пьяная. Родители не выпивали – ну, если только совсем чуть-чуть, по праздникам. Тем удивительнее для Юльки было увидеть маму в таком состоянии. К тому, что в семье часто ругаются, она уже привыкла. Но сегодня буря приняла неожиданный размах. На звук даже пришли Юлькин старший брат с женой – они жили в соседней квартире. Досталось и папе, и жене брата. Мама называла их предателями и рыдала. Такую маму Юлька видела впервые в жизни, и ей было очень жутко. Чтобы хоть как-то отвлечься, начала писать дневник:

«19.02.88. Пятница.

Сегодня самый ужасный день! Мама в истерике, на грани беспамятства и безумия. Время 23.30. Мне страшно. Она стала какая-то ужасная, сама не похожа на себя – начала ругаться матом, на папу орёт «подлец, гадина, сволочь». Господи, как надоело! Брат ходит под моими дверями, как стражник. Я его боюсь. Больше пока не буду писать…»

Она потушила свет и тихо сидела в своей комнате, делая вид, что спит. Хотя спать в таком шуме было нереально. Но Юлька боялась, что до кучи мама вспомнит и какие-нибудь её грехи, а заодно и своё любимое, что Юлька папу всегда любила больше, чем маму.

На следующий день была суббота. Юлька ни свет ни заря ушла в школу, а когда вернулась, её встретила пустая квартира. Юлька сделала уроки на понедельник – она любила всё неприятное делать сразу. Поиграла на пианино, послушала музыку – и поехала в гости к Ришке. Когда вернулась, дома было всё как обычно: в зале работал телевизор, папа лежал на диване и читал газету, на груди у него уютно устроилась кошка Ласка. Мама молча вязала в своей комнате – после того, как Юлька переселилась, мама жила в ней одна, папа так и остался в зале. Кричать «привет, я дома!» у них в семье было не принято, поэтому Юлька просто кивнула папе, забрала у него Ласку и ушла в свою комнату. Мама даже головы не подняла.

Но через несколько дней она как ни в чём не бывало пригласила дочь прогуляться в центр города. О том, что произошло, они не говорили. Мама купила дочери подарки: серую удобную сумку для школы и пару пластинок. Дома счастливая Юлька переложила в новую сумку учебники, а когда включила музыку, мгновенно забыла полуночный кошмар. На одной пластинке были старые песни любимой группы, которых она ещё не слышала, а на второй, в числе прочих, та самая песня «Замыкая круг». Только там её пел один вокалист, что немного Юльку огорчило. Но о таких пластинках она давно мечтала и переслушала их по нескольку раз. Жизнь вернулась в привычное русло, и мама стала обычной мамой.