Читать онлайн Юлия Молоткова - Лыко-мочало

Вступление

Вся эта история началась с обычного объявления, написанного разноцветными карандашами. Альбомный лист, ничем не примечательный, кроме новогодних изображений на нём, висел на фанерной г-образной загородке, защищающей дверь в женский туалет от взглядов любопытных мальчишек.

Да, вот именно так, совсем не романтично и банально. Но Юльке в тот момент было совершенно всё равно, где висело объявление. Её зацепило главное – текст. А он гласил:

«Дорогие ребята! Для участия в новогоднем представлении 1986-87 г. приглашаются все желающие! Хотите стать артистами? Ждём вас в ДК «Мир», пн и ср с 14 до 16, комн. 80».

Первого сентября совсем не думаешь о новогоднем, но сегодня совпало всё: и понедельник, и делать абсолютно нечего, и детская мечта стать артисткой.

Когда-то мечту портило то, что Юлька не выговаривала букву «р», грассировала. В начальных классах мальчишки к ней цеплялись, но потом все привыкли и просто перестали замечать – и саму Юльку, и её картавость. А она со временем научилась с этим жить, проглатывая ненавистную букву так, что она практически не угадывалась. Больше её уже никто не дразнил, и вскоре Юлька забыла, что у неё есть какие-то проблемы с произношением.

В прошлом году она вдруг осмелела и записалась в агитбригаду. Стеснительная девочка каждый раз дрожала, когда её вызывали к доске отвечать урок перед всем классом. Но стихи – это единственное, что она могла читать перед любой аудиторией. В агитбригаду входило двенадцать человек из всей параллели седьмых классов их школы. Они часто выступали на смотрах, конкурсах и слётах: ставили короткие юмористические сценки, читали стихи, пели, мальчики играли на гитарах. В агитбригаде Юлька безнадёжно влюбилась в высокого Мишку из параллельного класса. Он хорошо пел, играл на гитаре и казался ей очень красивым. Юльке нравилось ходить в агитбригаду и выступать на сцене. Но в последнее время она стала понимать, что бежит туда только ради Мишки, который даже не знает, как её зовут. Агитбригада вовсе не надоела, но захотелось чего-то нового – волшебства, ярких костюмов, переодеваний, впечатлений.

«Ещё неизвестно, будет ли в этом году агитбригада. Но даже если и да, почему бы не попробовать себя в каких-нибудь сказочных ролях? В любом случае, вряд ли это займёт много времени. Думаю, я везде успею».

И вот уже Юлька, закинув за спину новую сумку на ремне, уверенно сворачивает со школьного двора направо и идёт стремительной прыгающей походкой по солнечной улице БережнОй в направлении Дворца культуры.

Навстречу ей летит второклашка с ранцем за плечами, и Юлька с грустью думает, что всего полгода назад и у неё был такой же.

Да, семиклассница с детским ранцем выглядела смешно. Но Юлька не соглашалась его менять ни на какие модные сумки. Ранец – штука удобная. Идёшь, руки свободны, тяжесть учебников равномерно распределена и не давит на плечи. Опять же, бежать не мешает. А бегать Юлька любила. Особенно, если трамваи вдруг останавливались и приходилось целую остановку до дома идти пешком. А зачем идти, когда можно бежать?

Рано повзрослевшие одноклассницы смотрели на Юльку свысока. Они считали её инфантильной – что, впрочем, было не слишком далеко от истины. А ещё Юлька очень тяжело привыкала ко всему новому. Со своим первым ранцем – ярко-синим, с красным мухомором – она проходила четыре года, пока он совсем не развалился. И тогда Юлька попросила папу привезти ей из Москвы точно такой же. Особо подчеркнула – форма ранца, все отделения, застёжки – должны быть такими же. Папа к причудам дочери привык, поэтому просьбу исполнил в точности. С той лишь разницей, что цвет и рисунок были другими. Но пятиклассница осталась довольна жёлто-коричневой обновкой. К седьмому классу ранец уже сильно поистрепался и, шитый-перешитый, являлся объектом для насмешек. Только Юльке на это было наплевать. Её не волновал внешний вид. Главное – удобство. Но мама настаивала, что в восьмой класс с ранцем идти уже просто неприлично, и в конце прошлого учебного года, в апреле, таки затащила её в воскресенье в «Галантерею» – «просто посмотреть». До закрытия оставалось полчаса, но выбор был невелик, и они всё же купили Юльке новую сумку: серо-синюю, на ремне, на молниях и с кармашком.

Ранец был тут же отправлен в гараж, как Юлька ни возражала. И в понедельник пришлось уже идти в школу, как выразилась Юлька, «с новым чумаданом». К сумке она привыкла, но и до сих пор теперь уже восьмиклассница провожала печальным взглядом всех, у кого видела за плечами удобный ранец.

Юлька взлетела по ступенькам ДК, по привычке перескакивая через одну, и потянула на себя массивную дверь с бронзовой ручкой. Много раз они всей школой ходили сюда на торжественные мероприятия и в кино. Здесь же выступали с агитбригадой. Теперь она шла одна. Было страшновато.

Вахтёр отправила её на второй этаж, на котором Юлька ещё ни разу не была. Во всём ДК стояла непривычная тишина. Осторожно ступая, стараясь не издавать громких звуков, поднялась по лестнице, нашла в полумраке коридора нужную комнату и постучала.

– Войдите!

Открыв дверь, Юлька зажмурилась. В полукруглое окно напротив входа ярко светило солнце. А у открытой форточки стоял высокий пожилой мужчина в сером пиджаке. Он быстро подошёл к ней и оглядел с ног до головы, отметив огромные голубые глаза, настороженно смотревшие на него из-под длинной каштановой чёлки, и лохматую голову с тонкой растрёпанной косичкой. «Симпатичная. Маленькая. Класс пятый или шестой. Зайчик, белочка».

– Здравствуйте, я по объявлению, – прошептала Юлька.

Она стеснялась незнакомых людей, особенно взрослых противоположного пола, даже старшеклассников. Но мужчина улыбнулся, и вокруг его глаз тут же собрались лучиками весёлые морщинки.

– Здравствуй! Меня зовут Валерий Александрович, я руководитель драматического кружка и по совместительству Дед Мороз. А тебя как зовут, девица-красавица?

Последнюю фразу он произнёс басом, и Юлька тоже расплылась в улыбке.

– Меня зовут Юля. А вы похожи на Деда Мороза, да! Голосом. А внешностью – на Эйнштейна. Только у вас очки, а у него их нет…

Тут Юлька поняла, что она как-то внезапно осмелела и разболталась. Застеснявшись, покраснела и снова замолчала. Но Валерий Александрович, казалось, этого даже не заметил:

– Будешь ходить в драмкружок, тоже научишься разные роли играть. Ну так что, записывать тебя?

– Конечно! Я очень хочу играть в новогоднем спектакле! А он будет на сцене?

– Сначала мы будем репетировать здесь. А когда уже все выучат свои роли, пойдём на сцену.

– А кого я буду играть?

– На следующей репетиции я почитаю вам сценарий, там все роли и распределим.

И вот уже Юлька сидит за массивным столом вместе с остальными участницами кружка. Она здесь новенькая, как и ещё несколько девочек-шестиклассниц. Они держатся отдельно от участниц старого состава, которые уже давно знакомы и перешучиваются с Валерием Александровичем. Он читает вслух сценарий. Сюжет прост: лесные обитатели и прочие отрицательные герои сказок хотят испортить Новогодний праздник, а для этого все средства хороши. Юльке нравится роль Атаманши. Но её отдают бойкой девочке из старого состава. Персонажи разлетаются быстро, роль Лисы забирает одна девочка из новеньких – тоже не робкого десятка. Юлька в ужасе. Всё интересное уже раздали, для неё ничего не осталось. Но язык прилип к нёбу, во рту пересохло, и она понимает, что скорее останется без роли, чем скажет что-то вслух.

Валерий Александрович пишет фамилии в сценарий, попутно отмечая галочками занятых героев.

– Так, кто у нас остался? О! Волк! Кто ещё без роли? Юля! Будешь Волком?

Юлька проглатывает застрявший в горле противный комок и говорит почему-то хриплым басом:

– Да какой из меня Волк?

Коллектив хохочет, и все наперебой твердят, что лучше Юльки Волка никто не сыграет. Они по ролям прочитывают сценарий: Волк дружит с Лисой, у них много диалогов. Лиса играет идеально, и Юлька немного завидует.

Выясняется, что есть сцены, в которых Волк не занят, и Валерий Александрович добавляет Юльке ещё одного персонажа – мачехину дочку Колючку. Роль небольшая, но есть текст, и Юлька рада. Придётся во время спектакля переодеваться, и это тоже ей очень нравится.

Потом все идут в костюмерную. Юльке достаётся огромная лохматая волчья голова с большим чёрным носом. Она надевает её, рычит. Валерий Александрович доволен. Но тут выясняется, что остальной костюм волка невысокой худенькой Юльке нещадно велик.

– Никаких проблем, сделаем современного, стильного Волка – в брюках! Брюки у тебя уже есть, нашьём на них блестящие заплаты из люрекса. Будет Волк модный, но немного поистрепавшийся! – подмигивает Юльке костюмерша тётя Наташа. – А платье Колючки будешь надевать сверху, оно длинное, и брюки никто не заметит.

Весь сентябрь и часть октября они учили текст и тренировали диалоги в маленькой комнате на втором этаже. Пока наконец Валерий Александрович не сказал, что пришла пора «начинать пробовать сцену». И тут оказалось, что надо читать свой текст на максимальной громкости. Ведь если будешь говорить обычно, тебя никто не услышит. Юльке приходилось тяжелее всех. Если в агитбригаде она декламировала стихи высоким звонким голосом, и это уже само по себе получалось громко, то хриплый, грубый голос Волка в её исполнении звучал очень тихо. Она тренировалась дома, пугая кошку, и настал день, когда Валерий Александрович заметил, что её слышно даже с последнего ряда. Юлька прыгала от радости.

Незадолго до прогона Валерий Александрович дал Юльке персональное задание: обдумать выход персонажа. Волк должен появиться на сцене ярко и громко. В сценарии, кроме диалогов, ничего не было. Песню Волка из любимого Юлькиного фильма «Мама» в исполнении её обожаемого Боярского забраковали – слишком медленная. Юлька расстроилась, но вдруг вспомнила о пластинке «Мульти-Пульти», где и обнаружилась подходящая по темпу песня.

Пластинку пришлось нести в ДК, чтобы песню с неё переписали на магнитофон. И на первом целиковом прогоне для худсовета Юлька в маске и брюках широкими шагами бегала от одной кулисы к другой, подражая любимому актёру. Махала руками, кружилась, выбегала на авансцену, топала ногами, а из динамиков доносилось:

«Спрятались ромашки, уползли букашки,

И трусливый заяц задал стрекача.

Это я для смеха, заглушая эхо,

Громко и сердечно свою песню зарычал!»

Выходить на сцену Юлька уже привыкла в составе агитбригады, поэтому страха не было. Хотя первые репетиции прошли, как в тумане. Она уже давно подружилась со всеми девочками, кроме яркой Атаманши из старого состава и высокой красивой Светы, которые смотрели на невзрачную Юльку свысока. А тут ещё на репетиции стал ходить рабочий сцены – взрослый худой парень с усами и модной «химией» на светлых волосах, которого Юлька очень стеснялась, невзирая на его маленький рост. И не понимала, почему Атаманша так вольно с ним разговаривает. Не понимала – и завидовала. Потому что сама так не умела. И когда Валерий Александрович попросил её что-то этому рабочему сказать, она, умирая от страха, подошла к нему и прошептала:

– Там… Вам… Валерий Александрович… Просил передать…

Парень посмотрел на неё серьёзно и спросил:

– Тебя как зовут? Юля? А я – Игорь. И никогда больше не вздумай называть меня на «вы». А то обижусь. Поняла?