Лыко-мочало - страница 8

– Классная песня. Твоя?

– Нет, это самопал, – сказал Игорь. – Битловская песня с русским текстом.

Юлька ничего не поняла, но спросить постеснялась. Пришёл Валерий Александрович, похвалил, что все уже в сборе, и началась репетиция. Юлька на автомате говорила свой текст, но в голове у неё звучало «летаби». Наташа, увидев, что Юльке не играется, вызвалась её подменить.

Юлька сидела в тёмном зале, смотрела на сцену и не могла понять, почему она раньше не замечала, какой этот Игорь красивый. Ей нравилось всё: и как он двигается, и как говорит, и как играет свою роль. И как выглядит.

«Душа ждала… кого-нибудь,

И дождалась… Открылись очи;

Она сказала: это он!..»

Юлькино состояние не укрылось от Светы. На обратной дороге она закидала её вопросами. Но Юлька сказала, что ей просто понравилась песня, и она старается её не забыть.

Света хмыкнула недоверчиво:

– У тебя такой вид, будто ты влюбилась. Но в кого? Неужели в Игоря? Правда, у него красивый голос? Мне кажется, ты ему понравилась. Он так на тебя смотрел! А что, вы были бы прекрасной парой! Ты маленькая, и он невысокий…

Юлька отмахнулась:

– Света, он старше на целых семь лет! Это очень много!

Но Свету не так просто было сбить с толку:

– У меня папа тоже сильно старше мамы, и ничего!

Юлька пожала плечами, но Светины слова упали на благодатную почву.

Дома почему-то никого не оказалось, и Юлька несколько раз спела, аккомпанируя себе на фортепиано: «Летаби, летаби, летаби, летабиии! Сееердце не забууудет той любвиии!» Потом целиком повторила «Я забуду о тебе», вспоминая, как она пела её Игорю, и как он на неё смотрел… Она была уверена, что встретила, наконец, и своего принца, и взаимную любовь.

Тем удивительнее, что за следующих репетициях Игорь вёл себя так же, как и до этого. Будто бы и не смотрели они друг другу в глаза у рояля. Он разговаривал с Юлькой так же, как и со всеми остальными девочками.

«Намечтала себе любовь! – думала Юлька. – А он и не смотрит больше в мою сторону. Или стесняется?»

Глава 4

В середине декабря они отработали черновую сдачу спектакля худсовету ДК, а в день генерального прогона, за четыре дня до начала ёлок, грянул гром.

Валерий Александрович пришёл мрачнее тучи.

– Девочки, худсовет отменили. Сегодня обычная репетиция. Юля, будешь играть Волка. Игоря увольняют из Дворца, сказку работать ему тоже запретили.

Юлька взвыла натурально по-волчьи. Но вариантов никаких не оставалось.

«Я уже привыкла к Таське! Не хочу играть Волка, не хочууу! – писала она в дневнике. – И жалко, что уйдёт Игорь. Он такой хороший, свойский. Я вообще не могу равнодушно относиться к парням, которые играют на инструменте. А Игорь ещё и пел так здорово! Когда нам сказали, что его не будет в сказке, я пришла домой в таком паршивом настроении! Мне только-только начал нравится Игорь, а он уже уходит… Хотя… это, наверное, к лучшему. Опять будут напрасные надежды: ведь он ко мне абсолютно равнодушен, я для него – малышка, у нас с ним разница семь лет».

Но в день первого спектакля сердитый Валерий Александрович примчался за кулисы, где уже все стояли в полной готовности.

– Юля, срочно переодевайся из Волка в Таську! Время десять, пора начинать, Наташи нет, Таську будешь играть ты!

Юлька подпрыгнула от счастья и принялась снимать с себя волчьи атрибуты: саблю и большую печать коменданта леса. Вручив всё Валерию Александровичу, она поинтересовалась: