Но звякнул домофон на двери, послышался топот собачьих ног, прохрипел что-то Николай, и голос Егора сказал:
— Три шага назад, Соболева, я, кажется, просил ждать на крыльце и не уходить!
Вероника обернулась и уставилась на Егора Ивановича. Он стоял на крыльце, в распахнутом пальто, с собакой на поводке. От тяжёлого дыхания, будто бежал по лестнице, изо рта вырывались клубы пара, и казалось, что даже пальцы его подрагивают, а кадык нервно дёргается.
Чего он ждал? Почему не спускался?
Роня сама сделала к нему несколько шагов, остановившись на том же месте, где он её оставил.
— Идём. Держи поводок, — велел Егор, вручая Николая Роне. Она сжала пластиковую ручку и пошла рядом с Егором по аллее.
Николай сам знал, чего хочет, и мнение хозяина, а уж тем более неожиданной «хозяйки» его не волновало от слова совсем.
— Смешно. Мать Николая — Тоня. Она собака Глеба была, а потом Саша появилась… Саша сестра моя, ну не сильно сестра, ай короче, — он махнул рукой. Немного пьяно и несвязно говорил, но Роне было сильно наплевать на подобное. Она шла, тихонько улыбаясь, ужасно боясь спугнуть удачу.
— И вот Тоня появилась… Смешно, Саша появилась, когда Тоня уже была. И мне Николая Саша дала… говорит на, на удачу. А то живёшь один. Интересно, она имела ввиду что?
— Не знаю, — пожала плечами Роня, а голос Егора стал холоднее и серьёзнее.
— Я знаю, — а потом резко сменил тему. — И что? Как тебе Лев?
— Очень тёплый человек, — тут же ответила Роня, будто готовилась.
— А Звезда?
— Очень хороший и интересный, с ним легко общаться, — улыбнулась она.
— А… ай, — махнул рукой и взъерошил себе волосы. — Дура, правильно я тебе говорил.
И Егор упал на лавочку, откинул голову, уставившись в небо. Роня стояла над ним и смотрела сверху вниз, Николай рвался продолжить прогулку, а потом хрюкнул и сел у ног хозяина. Рука Егора тут же переместилась на макушку пса.
Вероника ждала, что же будет дальше, пока Егор не перевёл на неё взгляд, не закусил губу и не кивнул на место рядом с собой.
— Я не дура…
— А я по-твоему сильный? Как ты там говорила? Защитник… что-то ещё… бред.
— Вы подслушивали, — кивнула Роня, не споря с очевидным фактом. Она давно это поняла.
Сегодняшним вечером многие мужчины обращали на неё внимание, многие сидели рядом, говорили с ней, но только теперь, в обществе ледяного неприветливого Егора, Роня вдруг до косточек прочувствовала чужое тепло и расслабленно закрыла глаза. Весь день она следила за чужими руками, опасаясь нечаянной или, того хуже, специально ласки. Весь вечер слушала чужие комплименты, страшась их до ужаса. И вот теперь… бояться нечего, абсолютно. Он просто не выкинет никакого фортеля, он будет сидеть и молчать или заговорит и скажет что-то обидное. Посмеётся? Пусть. Не важно совсем. А может, поцелует — почему нет? Всё одно, она готова к чему угодно.
И чувствуя своим бедром его бедро, Вероника не могла не улыбаться.
— Ага, каждое слово!
— И как?
— Ты дура.
— И что?
— Почему не Лев? Он же хороший! Тёплый! А… нет… хороший у нас Зведа. Почему не Звезда? Будете «Две Звезды»! — фыркнул Егор, а Роня думала только о том, что вниз к ней он бежал без лифта.
— Хочешь, познакомлю вас поближе? А?
— Нет, — шепнула она, а сама думала о его пальцах, Егор даже не замечал, что вцепился ими в её руку. Его кожа была горячей, а её — холодной.
— А Лев? Ну он просто у твоих ног! Гелла весь вечер скакала перед ним, а он с
