- Я никогда не хотел ее обижать, так получилось.
- Само что ли?!
- Нет.
- А как тогда?!
- Я принял неправильное решение.
- То есть вина твоя?!
- Полностью.
- Хорошо, что признаешь. И? Ты снова пришел, чтобы ее обидеть?
- Нет.
- Обещай.
- Клянусь.
- Зачем тогда?
- Хочу тебя узнать.
- Почему?
- Потому что ты мой сын.
Давид теряется. Видно, что таких слов ему никогда не говорили, и они, пусть он все знает, застают его врасплох. Он сейчас очень на Алису похож, так сильно, что у меня сердце сжимается. Я откидываю прочь все сомнения и подхожу совсем близко, присаживаюсь перед ним на корточки и аккуратно сжимаю ручки, прошу.
- Давид, я…я не очень умею все это говорить, такие дела больше по части Алисы, но…Если бы ты знал, как я счастлив, что ты есть…
- Правда? - тихо спрашивает, я пару раз киваю.
- Конечно.
- Почему тогда пришел только сейчас?
- Твоя мама думала, что я недостоен быть твоим отцом.
- Она виновата?
- Она никогда и ни в чем не была виновата. В этом тоже только моя ответственность. Я ее подвел.
- Почему?
- Потому что она лучшая, а я нет. Мне до нее никогда не добраться, но я хочу...хочу попытаться, если ты позволишь.
- А если я откажусь? Уйдешь?
- Нет.
- Что тогда?
- Буду просить снова.
- Даже если пакостить буду?
- Я же сказал. Делай, что угодно, но обещай не ненавидеть меня сразу, ладно? Дай мне шанс — это все, что я прошу.
Поднимает на меня мои глаза, хмурится. Решает. Я вижу, что он этим сейчас занимается, поэтому жду — давить нельзя, по себе знаю. Если заставлять, в обратку уйдет, а мне это не нужно. Я правда хочу, чтобы он сам решил, да и знаете? Чувствую, ему это просто необходимо. Чтобы с ним считались.
- Ты большой… - разглядывает меня, я улыбаюсь.
- Это уже не «козел».
- Пока не решил. Я таким же стану, когда вырасту?
- Нет.
- Нет?
- Ты лучше меня будешь. С такой то мамой…
- Она у меня лучшая.
- Я знаю.
- Не обижай ее, - просить тихо-тихо, - Если обидишь, больше с тобой не заговорю никогда.
- Я не собираюсь этого делать.
- Хорошо…
- Это значит, что ты не против?
- Я пока не решил, но пахнет вкусно.
- И на зуб тоже вкусно. Только маме надо рассказать.
- Она ругаться будет…
- Если что — вали на меня.
- Так нельзя делать. Каждый должен отвечать за свои поступки сам.
- Ты прав. Тогда позволишь мне самому разобраться?
- Она говорит, что ты неплохой.
- Это уже тебе решать, согласен?
- Так мне нравится.
- Значит позволишь?
- Посмотрим.
- И это уже не "нет". Тогда пошли? - снова усмехаюсь, встаю и, придерживая за спинку, вывожу из-за машины.
Шок-контент, но, кажется, только что я пережил первый разговор «сына с отцом», и даже прошел его почти без потерь. По крайней мере пока. Но это что еще…на поляне у меня случается еще один удар, когда я вдруг застываю, стоит поднять глаза.
Вода в озере блестит, как сотня драгоценных камней, но самый яркий — Алиса. Волосы перекинуты на одно плечо, подол зелёного платья зажимает в руках, а сама стоит в блеске сверкающих капель, как в софитах — улыбается. Такая красивая…
- Не смотри на нее так, - слышу Давида, а когда обращаюсь на него — он еще серьезней, чем только что был, - Если не можешь стать лучшим, не смотри.
Алиса
Они оба стоят передо мной, как две раскладки одного человека с разницей в пару десятков лет. Самое забавное — оба смотрят в пол. Виновато так. А я…я не слышу ничего вокруг — в ушах шумит.
- Что? - глухо переспрашиваю, проглатывая сухую таблетку, - Что ты сказал?
