ЛюБить. Часть первая - страница 25

И как на самом деле чувствует себя сейчас её мама? Счастлива ли она в этом браке? Девочка несколько минут следила за тем, как они общаются между собой. Всегда компанейская и гостеприимная Мария вела себя намного сдержаннее, чем обычно, она заметно волновалась о темах разговора, затрагиваемых за столом, не блистала красноречием и слишком часто поглядывала на его щетинистое, светлоглазое лицо, искажённое то самодовольной улыбкой, то оскалом. Он беспрерывно курил, не ослабевая своей хватки, а как только наступал общий гогот веселья, выпускал три коротких отдельных смешка, будто загонял пули в сидящих перед ним людей.

Алекса была крайне обескуражена. Наблюдая картину со стороны, она ломала голову над тем, как этот мужчина, который раньше, несмотря на свою брутальность и жёсткость, так трепетал, смущался и лебезил перед её мамой, вдруг стал хозяином положения, заставляя Марию играть по его правилам.

После школы Алекса вернулась домой в задумчивом настроении. Весь день во время занятий за окном шёл снег, и она практически не сводила глаз с белых хлопьев, медленно падающих вниз. Они напоминали ей множество лёгких перышек, умиротворяюще скользящих в воздушном вальсе. От почти сказочного голоса учительницы литературы, которым она рассказывала трактовку одной любопытной повести, ей и вовсе захотелось, чтобы с ней приключилось нечто необыкновенное.

Некоторое время литературное послевкусие сохранялось в ней, но невыносимая тишина в доме всё же взяла над ней верх и стала выветривать последние капельки благоговения. Дома не было ни души, исключение составляли лишь животные. Обдумывая, как остановить неумолимо назревающую скуку, она схватила первую попавшуюся кассету и, вставив её в магнитофон, хрустнула кнопкой play. По квартире разлилась энергичная поп-музыка, создав ощущение оживления и чьего-то незримого присутствия. Тщательно вымыв руки и лицо жидким кокосовым мылом, запах которого не могла терпеть сестра, она взглянула на себя в подвесное ажурное зеркало и неожиданно расстроилась. Капельки воды еще дрожали на коже и скатывались, оставляя влажные дорожки.

«Почему я выгляжу именно так? – рассматривала себя Алекса, оттягивая пальцами прохладные щеки. – Почему у меня такое лицо? Именно такой нос, а не другой? А эти уши? И когда, наконец-то, я изменюсь? И изменюсь ли вообще?». Изучая своё отражение и строя уродливые гримасы, она не находила в себе ничего особенного и привлекательного. Разочарованная этими наблюдениями, она убрала волосы в хвост, переоделась в спортивный костюм и отправилась на кухню, чтобы приготовить какао. Пока в чайнике закипали пузырьки, она присела на тахту и, вытащив из чехла мобильный телефон, отправила маме нежнейшее сообщение. Несмотря на то, что они виделись совсем недавно, она успела крепко соскучиться. Перс, мирно лежащий до её прихода на кухне, словно по наитию, оторвал своё туловище от пола, поднял голову, уставился на неё гипнотическим взглядом и издал звук непонятного происхождения. И как у такого породистого, пушистого, королевского зверя с богатой родословной, с плоской надменной мордой и шерстью белоснежно-голубого оттенка, которая маленькими одуванчиками вальсировала по квартире, может напрочь отсутствовать какой-либо темперамент? Усмехнувшись над его мышиным писком, Алекса насыпала в металлическую миску горсть кошачьего корма. На кухне тут же послышались хруст и глухое мурчание. Открыв дверцу холодильника и бегло осмотрев его содержимое, она без зазрения совести захлопнула её обратно. Как обычно, она была абсолютно беспристрастна к еде и, как всегда, ей придётся уверять маму в том, что она обедала.