Смотрю в его лицо с тенью щетины и кусаю кончики пальцев.
Я ему вчера все рассказала.
И про то, как мамины родители отца прокляли, что он их дчоь соблазнил и жениться не хотел. И как над ней, носившей платок, в институте измывались, вслед смеялись "больше не целочка", и как папа решил жениться, но ему отказали, не принимали в семью. О том, что у моего отца был бизнес - реставрация памятников и церквей, а у нас большой красивый дом.
И про рак крови.
И как все рухнуло.
И про Илью.
Все рассказала, лишь имя назвать не успела, мы гуляли вдоль берега, босиком по траве, Никита помахивал полупустой бутылкой виски.
И приперлась Олеся, и потащила его на веранду.
Со злостью смотрю на их дом, на окно с плотно закрытыми шторами.
Не помню, как все легли, я ушла раньше, проснулась пятнадцать минут назад, и вот - Никита так напился ночью, что даже до постели не дополз.
Выпрямляюсь, со стола подхватываю бутылку с минералкой.
Бегу мимо домиков, слушаю заводную утреннюю музыку, зеленая трава блестит от росы, речка чистая, тоже поблескивает. Впереди целый месяц лета, и я отвлекаюсь, самое страшное позади, осталось дождаться, когда проснется Никита. Точку в этом разговоре поставить.
И если он захочет развод - значит, так тому и быть.
Останавливаюсь на берегу. Скручиваю крышку на бутылке, делаю глоток воды. И взгдрагиваю, когда кто-то выдергивает из уха наушник, и музыка обрывается. Не успеваю обернуться, мужские руки обхватывают талию, спиной влетаю в широкую грудь, чувствую знакомый запах, кружащий голову и роняю воду.
Он ничего не говорит, просто обнимает, вместе со мной смотрит на розовый кусок неба.
Его грудь мерно вздымается, удары сердца отдаются мне в лопатки.
- Ждала меня ночью? - он спрашивает.
Сжимаю проводок наушников, и пальцы мелко дрожат, пару часов назад я ворочалась под одеялом на чужой кровати и казалось, что вот-вот раздастся стук в дверь.
Стука не было.
- Ждала, - сам себе отвечает Илья.
Его рука заползает под шорты, медленно, опасной змеей. Пальцы пробираются под резинку трусиков. Спускаются по лобку и трогают складки.
Тело током прошивает, и в горле булькает, три недели, с нашей встречи в ресторане, я не сплю с мужем, словно весь мой брак - временное помутнение, и вот я снова принадлежу только Илье, и так правильно, так быть должно.
- Очень ждала, - он усмехается.
Его палец проталкивается в меня, легко по влаге двигается, его дыхание жаром опаляет затылок, вторая ладонь давит на живот, теснее вжимая в горячее тело.
Неделю назад в парке, и вчера в лодке, он опять пробирается под кожу, до дыр стертую память раскрашивает собой.
- Хватит, - вырываюсь, отталкиваюсь и разворачиваюсь лицом к нему.
- Почему? - Илья смотрит серьезно, без улыбки, выглядит бодрым и свежим, словно выспался от души, он даже побриться успел, тянет коснуться гладкой щеки, пахнущей морским лосьоном. Он сует руки в карманы брюк и подается бедрами вперед, привлекая внимание к вздыбившейся ширинке. - У меня проблемы. Утренние. Я очень возбужден. А ты тут рядом. В коротких шортах. Бежал за тобой. И представлял. Как стяну трусы с твоей задницы. И войду тебя. На всю длину сразу, до корня, - он вздрагивает и чуть запрокидывает голову.
Тяжело сглатываю, глядя на его горло с кусочком белого шрама, убегающего под воротничок рубашки, мну в пальцах провод и представляю, как обматываю вокруг его шеи, перекрывая дыхание, и его низкого голоса не услышу больше, никогда.
