— Мммм…. Возможно.
— Давай… Давай попробуем, — соглашаюсь, зажмурившись.
Наверное, это ночь на меня так действует. Я соглашаюсь на то, что не стоит.
— Начнем с легкого. Идет? — прошу.
— Но ты втянешься. Втянешься… — слышится в динамике. — Как в первый раз, когда ты стала моей, когда я присвоил твою невинность, — добавляет со смехом и воспроизводит наш диалог, в точности до последнего слова, даже мои испуганные интонации копирует.
— Не двигай во мне этой штуковиной…
— Ну, что ты? Неприятно?
— Пипец как неприятно! Вынимай… Во мне будто петарда взорвалась.
Становится безобразно жарко и дискомфортно. Между напряженных бедер пульсирует.
Я меняю позу, расслабленно расставляю ноги, и в голове проносится соблазн немного пошалить, поиграть с собой. Тем более, слова Стаса пробуждают во мне вулкан похоти. Он всегда умел сделать из меня пошло-зависимую по нашему жаркому сексу — иногда нежному, иногда грубому, иногда поспешному, но всегда — настоящему, сладкому, с оргазмами… Ааааах… Я бы сейчас…
Тело задрожало.
— Вынимай… — Стас ругнулся. — Но потом пристрастилась к сексу, сама меня взрывала, провоцировала на близость. Втянулась, малявочка.
Еще один приветик из прошлого.
Поначалу мне не нравилось, когда Стас так меня называл, будто подчеркивал, какая я маленькая и глупая, но потом я полюбила это обращение, в особенности, когда он меня целовал и доводил до судорог удовольствия, нашептывая: “Давай еще один раз, малявочка…”
— Зачем ты это напомнил? — дыхание частое, бесполезно пытаться скрыть это.
— Потому что нам было хорошо. В постели. Разве не так? Наш секс был выше всяких похвал.
— Уверена, ты и сейчас кончаешь. В смысле, не прямо сейчас, но… — запутываюсь. — Короче, проводишь время с девушками и испытываешь удовольствие.
— Нет.
— Нет?
— У меня была только одна — моя девушка. Моя-моя, до самой последней родинки на мизинце левой ноги.
Это он обо мне? У меня родинка на мизинце! У меня…
— Все остальные — дырки для траха.
— То есть секса тебе и сейчас хватает.
— А тебе?
— Мы, что, уже играем?
— Нет, только разогреваемся перед игрой. Ты же понимаешь, что я не буду задавать только безобидные вопросы? Может быть, начну с легких, но дойду… до самого глубокого. Погружусь. Войду в тебя…
Ооох…
Меня швыряет в пот, в холод, снова в жар. Я не в силах сидеть на балконе, бреду на кухню, беру себе стакан, чтобы выпить, а в голове, в теле гудит его голос — обретший глубины и уверенности.
Плюхаюсь на диванчик в зале.
В голове звенят, гудят его слова.
Войду в тебя.
Наверное, он просто оговорился? Но мысленно, черт… О, воображение рисует, как он реально в меня войдет. Одна из зарисовок из прошлого, когда он накрывал меня собой и входил рывком, если сильно скучал или злился от ревности. Или медленно тягуче дразнил головкой увлажнившиеся складочки, если у нас было время поиграть. Дразнил так, что я сама двигала бедрами и насаживалась, выпрашивала, вымаливала его член.
Слишком жарко…
Горячо.
Между ног стало влажно?
Прикусив губу, запускаю руку под шортики с трусиками. Ааааа, как горячо и мокро, все пульсирует.
— Начинай, — предлагает Стас. — Если не захочется отвечать честно, придется выполнять действие. Отказаться нельзя…
И он предлагает не то, что я сейчас делаю, не то, чего мне хочется.
Пальцы замедляются, сделав круг.
Ммм… Что бы спросить?
— Где ты сейчас?
— У себя в квартире. Один. Пью после сложного рабочего дня
