– Я знаю, который сейчас час, поэтому и спрашиваю. Ты не найдешь там ничего, кроме драк и худших отбросов в городе.
– Вот именно. – Маклеод улыбнулся: – Я собираюсь встретиться со своими истинными сородичами. Давай, поехали со мной. Ты знаешь этот район вдоль и поперек… Будь хорошим другом и не бросай меня в одиночестве.
– Доброй ночи, Эзра.
Аристократ не стал спорить. Он лишь пожал плечами, спустился по каменным ступеням дома, спрыгнул на мостовую и забрался в ожидавшую его карету. Он намеревался поехать в район с самыми известными (и опасными) кабаками, борделями и игорными клубами во всей столице. Кайден слишком хорошо знал этот район, поэтому старался лишний не ступать туда без крайней необходимости.
Воспоминаний о детстве, проведенном в трущобах, хватило ему на всю жизнь.
– Кузен, так вот ты где был! – Эвелин накинула на себя плащ и встала рядом с ним. – Разве ты не мог подождать меня в вестибюле?
– Там было слишком жарко.
– Ничуть не жарко!
– И слишком много людей.
– Да уж, ты и правда из тех мужчин, за которых… – Эвелин схватила его за руку, резко выдохнув. – В любом случае, каким бы грубым ты ни был сегодня, ничто не может испортить эту ночь. Она была лучшей за все время моего пребывания в Лондоне!
– Если бы ты не была столь взвинчена, я бы даже спросил тебя почему.
– Я знаю, что ты умираешь от любопытства, поэтому я вынуждена отказать тебе в удовольствии все узнать.
Кайден спрятал улыбку и раскрыл зонтик, который предусмотрительно взял с собой, чтобы они могли спуститься по лестнице не намокнув. С площадки кучер махнул им рукой, и они сели в карету с четверкой лошадей, сошедшую с конвейера фабрики «Даггер» меньше чем неделю назад. Владелец фирмы порадовался, увидев, что леди и лорды, выходившие с бала, оборачивались посмотреть на нее.
Он помог кузине забраться в карету и дважды постучал по крыше, давая знак трогаться.
– Ты едешь домой? – спросила Эвелин, снимая шляпу.
– Да. Мне нужно кое о чем переговорить с твоим отцом.
– Если бы не бессонница, мучащая отца, я бы запретила тебе беспокоить его в столь поздний час.
– Если бы у него не было бессонницы, я бы и сам не стал его беспокоить.
Девушка сложила руки на груди и обиженно надула губы.
– Кстати, то, что ты сделал на балу, было очень неприлично.
– Что именно?
– То, как ты повел себя после того, как Хоуп не смогла с тобой потанцевать.
Стараясь не показывать, что он на самом деле чувствует по этому поводу, Кайден, подражая кузине, непринужденно сложил руки на груди.
– Ты имеешь в виду, после того, как та леди отказала мне?
– Ты понятия не имеешь! – воскликнула Эвелин, отклоняясь от спинки кресла. – Ты не знаешь, почему она отказала!
– Конечно, не знаю: я спросил ее о причине, но она мне ничего не ответила.
Эвелин открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его и с достоинством откинулась назад на спинку сиденья.
– Думаю, это не мое дело – разглашать секреты других, – пробормотала девушка. – Тебе, как никому другому, должно быть присуще уважение к тайнам чужого прошлого… Кроме того, я уверена, что тебе уже известен не такой уж «секретный» секрет Хоуп. Ты же великий промышленник Даггер! Тебе известно все в этом мире!
– Ничуть, – ответил он взволнованным голосом. – Но моя работа – попытаться все узнать.
В салоне кареты повисла тишина, если не считать дождя, безжалостно стучавшего по кузову. Кайден считал секунды, пока его кузина снова не начала говорить.
