Памятник Пушкину М. К. Аникушина дополнил великолепный ансамбль Росси, и сегодня уже трудно представить себе площадь Искусств без Пушкина…
* * *
Три памятника Пушкину – три запечатленных в бронзе образа любимого поэта. Но какие они все разные!
Царскосельский памятник – это юный Пушкин. Памятник прекрасен по замыслу и композиции, но изваянное Бахом лицо юного поэта слишком серьезно и мужественно. Это не тот пятнадцатилетий мальчик-лицеист, который только что прочитал в актовом зале Лицея «Воспоминания в Царском Селе» и стремительно убежал, спасаясь от похвал и поцелуев Державина.
Памятник в Москве…
Серьезный, ушедший в себя, глубокий своим внутренним содержанием поэт. Это Пушкин зрелых лет, который в годы ссылки и изгнания писал:
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
И, наконец, великолепный, оживший в бронзе, необычайно выразительный образ Пушкина на площади Искусств. Он весь порыв и вдохновение, живой и обаятельный Пушкин, народный поэт – именно таким он запечатлен в наших сердцах.
* * *
В Москве, на том месте, где стоял когда-то старый деревянный дом «коллежского регистратора Ивана Васильевича Скворцова», в котором родился поэт, сейчас высится многоэтажное здание школы имени А. С. Пушкина.
К ней примыкают небольшой сад и два сохранившихся еще с пушкинских времен одноэтажных флигеля.
В школе и в саду ежегодно, 6 июня, собираются многочисленные потомки тех друзей и почитателей Пушкина, которые праздновали день рождения поэта при его жизни. День обычно заканчивается в Библиотеке имени Пушкина на Бауманской площади.
Уже девять лет в саду перед школой стоит небольшой гранитный камень с надписью, что здесь, на месте рождения поэта, будет сооружен памятник.
В будущем году исполняется сто шестьдесят лет со дня рождения Пушкина. Жители Москвы ждут открытия этого памятника.
Пушкин… В последнем, 1900 году прошлого столетия мне довелось встретиться со старшим сыном поэта Александром Александровичем при открытии памятника лицеисту Пушкину в царскосельском лицейском садике.
Передо мною сидел на чугунной скамейке в распахнутом лицейском сюртуке юный поэт. Против него с большой теплотой и любовью во взоре, стоя, смотрел на отца 67-летний генерал. Он был в парадном мундире, при орденах, с лицом, обрамленным седою бородою, в очках – командир Нарвского уланского гвардейского полка.
Прощаясь, он ласково протянул мне руку в ответ на мои вопросы к нему об отце…
Меня постигла в тот день величайшая удача… Я возвращался в Петербург под сильнейшим впечатлением этой необычной, я бы сказал, встречи сказочной. Я размышлял дорогой об удивительной судьбе и происхождении этой ветви Пушкина и его детей.
Ведь великий наш поэт был внуком, а сын его, блестящий генерал, правнуком арапа Петра Великого, Абрама Петровича Ганнибала…
Вскоре после этого у меня произошла еще одна, не менее удивительная встреча – с дочерью Анны Керн, Екатериной Ермолаевной. Это произошло на одном из заседаний Географического общества, где председательствовал сын ее, внук Анны Керн, знаменитый ученый, океанограф, почетный академик Юлий Михайлович Шокальский.
В девичьи свои годы мать его, Екатерина Ермолаевна, часто встречалась с Пушкиным. Ей было 19 лет, когда поэт погиб.
Ею увлекался М. И. Глинка. По ее просьбе он написал музыку к посвященному Пушкиным ее матери стихотворению «Я помню чудное мгновенье…».
