— Нет! — решительно мотаю головой.
— Да, — спокойно возражает Демьян и добавляет, — тебе самой так удобнее будет. Я рано встаю и хочу, чтобы ты готовила завтраки. Обедаю и ужинаю я не дома, так что в этом можешь не напрягаться. Послушай, Ангелина, — он садится на кровати и сцепляет руки перед собой, — у меня намечается пиздец сложный месяц, мне надо чтобы ты со своими массажами была все время под рукой. А чужих я у себя видеть не готов.
— Месяц? То есть, это только на месяц? — наклоняю голову набок.
— Решила, я тебя забираю в пожизненное рабство? — Демьян усмехается, но на этот раз совсем необидно. Я тоже непроизвольно тяну губы в улыбке. И правда, глупо так...
— Разве я не чужая?
— Я к тебе уже привык, — он снова делается серьезным, — а главное, я тебя уже перехотел. Не смотри так, Заучка. Попустило меня, не хочу я больше тебя трахать. Поэтому так даже лучше, если у меня будешь жить ты, чем какая-то левая телка. Мне сейчас надо, чтобы голова была ясной и чтобы мозги никто не ебал. Ну что, готова?
Я настолько шокирована, что некоторое время не могу выдавить ни звука. И Демьяну как будто это доставляет удовольствие.
Наконец я справляюсь с потрясением, сглатываю и отвечаю таким же деловым тоном.
— Согласна. И два выходных в неделю.
— Один, — давит Демьян.
— Два, — качаю головой.
— Ладно, — сдается он, — но ночуешь у меня. И я сдаюсь в свою очередь.
— Хорошо. Черт с тобой. Но только на месяц.
8. Глава 8
Ангелина
Я остаюсь у Вишневских до утра понедельника, пока меня не сменит мама. В этот раз убираю все как можно более тщательно, хочу, чтобы маме осталось меньше работы.
Демьян уехал сразу после нашего разговора, и его комнату я убирала особенно придирчиво. Как будто из головы его у себя стереть пыталась. Но после его отъезда сразу стало как-то пусто, я долго не могла уснуть. Уснула под утро, и он конечно мне сразу приснился.
Будит меня Григорий Константинович.
— Ангелина, можно с тобой поговорить? — нерешительно мнется на пороге.
— Конечно, проходите, — отхожу в сторону, пропуская его внутрь. Мужчина явно собирается с духом, а затем выпаливает скороговоркой:
— Ангелина, ты уже взрослая девушка, поэтому очень надеюсь, что ты нас поймешь. Я люблю твою маму и хочу сделать ей предложение.
Григорий Константинович очень приличный человек, и то, как он волнуется, вызывает у меня самые приятные чувства.
— Вы просите у меня ее руки? — шучу, но нашему управляющему не до шуток.
— Да, — серьезно кивает он, — прошу.
— Тогда вам лучше попросить у мамы. А если вы спрашиваете моего благословения, то я вам его даю.
Я знаю, что он в свои выходные ездил к нам домой, мама мне призналась. Так что я примерно чего-то такого и ждала. Разве что не так скоро.
— Надеюсь, мы с тобой подружимся, — выдыхает явно повеселевший Григорий.
— Если не будете пытаться стать моим папочкой, то вполне, — киваю я.
— Не буду, — обещает будущий отчим.
Мама приезжает раньше чем планировала. Анна встречает ее тепло, они с Григорием в один голос меня расхваливают. А я собираюсь домой.
— Не спеши, Ангелина, Геннадий Сергеевич днем будет ехать в город, он тебя отвезет, — предлагает Анна, но я вежливо отказываюсь.
— Спасибо, я пойду. Хочу прогуляться, засиделась.
Ясно даю понять, что эти две недели фактически безвылазно просидела в особняке. Воздухом дышала или с балкона, или с террасы.
Мама сбивчиво объясняет, что ей надо пробыть здесь подольше, называет выдуманную причину, но я ее перебиваю, приобняв за плечи.
