Любовь нужна всем - страница 10

На минуту за столом воцарилось молчание: каждая задумалась о своём, вторая порция коктейля его разорвала.

– Давай за нас! – заводила подругу Анжелка.

Илона не стала спорить. Второй «Янтарь» пился легко, и так же легко и безмятежно становилось на душе.

Домой Илона добиралась на такси, денег хватило впритык. Родительская десятка истрачена, но оставалась ещё своя, заначенная аж со дня рождения. Впрочем, не это на данный момент являлось главным. Главное то, что скоро, может, через час, может, через два позвонит мама, и Илоне придётся напрячь все силы, чтобы не выдать себя.

В вестибюле удалось проскочить мимо дежурной, занятой разговором то ли с сантехником, то ли с электриком. Лифт немного качался, больше обычного, дверь квартиры какой-то не такой показалась. Ключ удалось засунуть в сузившуюся до микроскопических размеров щель лишь с третьего раза. Вот, кроссовки полетели в стороны, кровать, подушка, сон. Но… звонок, звонок, телефон, уже в который раз? Кто знает? Доползла:

– Алло!

– Илоночка, это я, – из трубки раздался бодрый голос мамы.

– А, мам, у меня всё в порядке, ела кашу, яичницу, ну и так далее, – язык заплетался.

– Илоночка, что с тобой, ты как-то не в себе!

– Голова раскалывается. Мам, давай завтра!

– Опять читала до потери пульса? Ну ложись, парацетамолу выпей, утром позвоню.

– Хорошо, – щелчок в трубке. Удалось. Теперь спать.

5

Анжелка проснулась от телефонного звонка. Трезвонило долго, никто не подходил. Она протяжно зевнула, сбросила с себя одеяло. Тяжесть в голове после выпитого. «И кому так неймётся?» Даже не натянув трусики, поплелась к телефону. Дома всё равно никого не было. Родители на работе, Машка в пионерлагере. Кого Анжеле стесняться? Себя самой? Перед дверью комнаты окинула взглядом крупные, как плотно надутые шарики, холмики своих грудей и осталась ими довольна. Упругими, налитыми словно яблоки в соку бёдрами тоже. Всем бы такие! Даже Илона может завидовать, хотя и у неё там всё в порядке. Телефон по-прежнему надрывался. Ну кто это? С Павликом после обеда договаривались созвониться, мать, что ли? Анжела вышла в тесную прихожую, босой ступнёй раздавила комок грязи. «Ф-фу-у, вечером пролился дождик, значит, а я не заметила. Мать утром не успела подмести, надо убраться здесь». Анжела сняла трубку. А к чему? Не стоило. Точно, мать обругала за вчерашний вечер: опять, мол, пьяная заявилась, когда за ум возьмёшься, когда в институт готовиться начнёшь? Ну и в том же духе. «А чего за ум браться, – съязвила Анжела, – ещё за макушку подержаться посоветуешь? Неужели поможет? Да поступлю я в этот ваш строительный институт. Уборку сделаю, да не переживай», – закончила она примирительным тоном. Ещё не хватало с матерью цапаться из-за всякой ерунды. Тем более день начинать. Так, сколько времени? Одиннадцать-десять. Ну ладно, времени дофига.

Анжела накинула зачем-то халатик и пошла в душ, то есть в то, что на официальном языке называлось совмещённым санузлом, а Анжела звала тубзиком. Там покрутилась перед зеркалом, устроенным над умывальником, ещё раз оценила свою фигуру, ещё раз осталась довольной, вот только большая, полнотелая коричневая родинка над левым соском чуток портит картину. Как бы от неё избавиться? И веснушки бы вывести. Ох.

Залезла в порыжевшую от времени ванну, включила душ. Водичка шла только холодная, накануне отключили горячую, аж на две недели. Обычное дело летом. Анжела сжалась почти в комок, кое-как выдержала секунд тридцать и вылетела из семейного сортира. Переоделась в домашнее, холодный душ пробудил аппетит. Заглянула в кухню, сначала дёрнула ручку холодильника – там скука сплошная, даже колбасы нет, только яйца, молоко, баночка сметаны, полбутылки водки, открытая банка кильки в томатном соусе и картошка с морковью в нижнем отделении. Хм, не густо. Развернулась, едва не задев филейной частью висевшую на крючке поварёшку, и о счастье! Мать оставила полсковородки жареной картошки. «У-у-у, – у Анжелки аж слюнки потекли, – красота!»