Любовь нужна всем - страница 4

– Уснула что ли, Иванова? Свободна, освободи место в строю следующему!

Илона очнулась от грёз и побежала, размахивая, как первоклассница, портфелем. Нет, портфеля сегодня не было, на экзамены нельзя с портфелем. Она вылетела из класса и понеслась по коридору, мотая во все стороны руками и не замечая никого.

3

Виктор Сергеевич с тяжёлым сердцем ехал в МГИМО. Он как чувствовал, что не пройдёт всё так гладко, как планировалось. Имелось у него такое предчувствие. Казалось бы, откуда? Ведь ещё позавчера Вершинин улыбался, заискивал, как всегда, нет, даже больше обычного. Чуть ли не раскланялся, принимая Шанель номер 5. Доволен был жутко. Ещё бы, сколько жена пилила! Одному Богу, кроме них самих, известно. Подкаблучник хренов. Жена им вертит, как хочет. И вот звонок: «Надо встретиться, появились проблемы». Что вот он сейчас скажет? Извини, мол, Сергеич, не получилось. А духи, конечно, не отдаст. 15 миллилитров, 220 р. между прочим, пришлось выложить. Саша ещё уверяла, что это недорого: мол, ей по большому знакомству по такой цене отдали. Да хрен с ними, с духами этими! Не умрём ведь от такой потери! Речь о другом! Естественно, духи не вернут: не тот человек Вершинин. Юлить будет, вертеться, пообещает стараться пробивать, может, ещё для «дяди» попросит. «И этому мужику духи, пожалуйста!» Каждому мужику по флакону, а ректору – ведро! Увы, не коньяка. Ну это был бы самый простой вариант. Ведь вопрос с поступлением так или иначе придётся урегулировать, сам осознал: ни к чему отдавать девочку в областной пед около ВДНХ. Там, конечно, медалистку золотую, да с таким знанием английского возьмут с распростёртыми объятиями. Но права Саша: кому он нужен, этот пед? В школе дочь работать не будет, будет сидеть в бабском коллективе, обсуждать фасоны кофточек и мужиков, да джинсы протирать в какой-нибудь переводческой конторе, толмачить статейки американские про новшества на коровьих фермах. Innovations всякие.

Нет, Илоне нужно другое. Да, она по дипломатической линии всё равно карьеры не сделает. И когда у нас баб туда пускали? После Коллонтай никого. Но всё равно поработать бы ей в посольстве не мешало, хотя бы в Анголе, в столице, там уже давно спокойно. А из Анголы могла бы и в другую страну попасть, англоязычную – это уже совсем другой коленкор, если не в Африке, конечно. Но даже просто сидеть на 25-м этаже МИДа лучше, чем корпеть над тупыми переводами. И жениха хорошего по линии МГИМО куда легче найти. Родит ему ребёночка и будет за ним, как за каменной стеной. Виктор Сергеевич вздохнул и повернул на стоянку перед длинным зданием института. Там тесновато, хотя уже шли экзамены, и народу, по идее, было поменьше. Но неисповедимы судьбы сотрудников МГИМО, как раз сегодня: видимо, многим понадобилось показаться на работе. Может, день зарплаты?

– Сергеич, заходи, дорогой мой, заходи, всецело приветствую тебя! – Вершинин снял очки и расплылся в натянутой, насквозь фальшивой, улыбке, пухлые, бабские щёки превратили при этом глазки неразличимого цвета в тонкие щёлочки. Он медленно вынимал своё разжиревшее тело из-за стола. – Всякий раз рад тебя видеть, дорогой ты мой: такие люди как ты, всегда приветствуются в этом кабинете!

«Подхалим, как и раньше, ничего не изменилось: все семь лет совместной работы подхалимажем занимался. Он и в МГИМО-то перевёлся благодаря подхалимажу, сдружился с одним, да всё глядел снизу вверх почтительно так – стульчик угодливо подвигал да дифирамбы за бутылочкой напевал. Задницу вылизывал по-всякому. У нас-то в отделе все уж представляли, что он за фрукт». И Виктор Сергеевич, пересилив себя, молча пожал протянутую руку и коротко добавил вслух: