Йен презрительно сжал губы. Он испытывал отвращение к сидевшей перед ним женщине, которая наживалась на чужих муках и гордилась знакомством с мужчинами, имеющими достаточно денег и власти, чтобы без лишнего шума упрятать сюда неугодную им родственницу.
– Да, защитят. Я уверен, ваши услуги пользуются большим спросом.
Миссис Палмер улыбнулась, как будто они только что договорились о продаже породистого скакуна.
– Сотня соверенов – и вы можете забрать вашу даму куда хотите.
Йен скрипнул зубами.
– Конечно, – наконец произнес он и засунул руку в карман пальто.
– Если у вас не останется денег на дорогу, – сказала миссис Палмер, изящно вставая со стула, – то тут, в соседнем городке есть очень хороший банк. Назовите мое имя, и они с радостью ссудят вам небольшую сумму.
– Спасибо, не надо.
Йен вынул тяжелый кожаный мешочек и бросил его на письменный стол. Монеты звякнули, и наступила минутная тишина.
Мешочек лежал между ними. Для Йена он ничего не значил. Просто маленькая доля от той горы денег, которые лежали в банке. Для женщин в лечебнице эти деньги означали либо спасение, либо вечное заточение.
– Подготовьте ее. Мы уезжаем через четверть часа.
– Это невозможно. Все пациенты уже спят, а надзиратели…
Вдруг сверху раздались крики. Душераздирающие крики дерущихся людей.
Миссис Палмер, не теряя ни секунды, дернула на себя ящик стола. От резкого движения дерево заскрипело. Она засунула туда руку и вытащила пистолет.
– Мэтью! – крикнула хозяйка сумасшедшего дома и ринулась к двери.
Йен кинулся следом и схватил ее за запястье. Одним быстрым движением он выхватил оружие из руки миссис Палмер.
– Этого нам еще не хватало, – заявил Йен.
Дама в замешательстве глянула на него.
– Я не потерплю беспорядка, – прошипела она.
– А я не потерплю, чтобы вы застрелили кого-нибудь. – Он убрал пистолет за пояс и пошел к выходу. – Заприте дверь, если вам так страшно.
С этими словами Йен выбежал в темный коридор.
Крики эхом отражались от стен. Была плохая видимость, но Йен ринулся вперед и споткнулся о длинную цепь, которая вилась по коридору. Он упал, и его колено с грохотом ударилось о деревянный пол. Боль пронзила ногу до бедра. Йен едва обратил на нее внимание. Он кое-как поднялся и побежал, хромая, к лестнице, укрытой где-то в темноте.
– Ева! – крикнул Йен.
Он взбежал вверх по ступеням и повернул в коридор, откуда доносились самые громкие вопли. Одна дверь была открыта. Слабый свет лампы едва освещал пустое пространство. Лужа какой-то черной жидкости ручейками растекалась по полу в разные стороны.
Это была кровь.
О боже, где же Ева?
– Мэри!
Ева, шатаясь, шагнула вперед. У нее дрожали руки.
– Мы это сделали! – воскликнула Мэри. Ее голос звенел от радостного возбуждения. – Наконец-то! Теперь мы поедем в Брайтон!
Девушка стояла над телом Мэтью. Ее поношенная коричневая рубаха была разорвана у плеча, обнажая одну бледную, маленькую грудь. Руки Мэри все еще были подняты, кулак крепко сжимал железную пластину. В неверном свете лампы Ева видела, как побледнели костяшки ее пальцев.
С одного края пластины прямо на ноги Мэри капала кровь.
– Больше он никого не тронет. Ни тебя, ни меня.
Мэри покачала головой. В полумраке ее мягкие волосы казались серыми, как у призрака.
– Никогда.
– Сейчас все сбегутся сюда.
Закусив губу, Ева встала рядом с подругой. Что же им делать? Она потянулась к руке Мэри, собираясь забрать оружие. Мэтью пошевелился и застонал. Ева наклонилась, чтобы пнуть его по голове, но не успела. Мэри с диким криком упала на колени и вонзила пластину ему в грудь.
